Равнина Дех Луран могла бы показаться райским уголком в сравнении с гнетущими ландшафтами Двуречья. Но именно, здесь родилась одна из самых обильных, богатых и могущественных цивилизаций Древнего Мира.
«История, - пишет Лев Мечников, - отвернулась от плодородных стран, простирающихся к северу и югу от Арарата, а избрала местом зарождения цивилизации обнаженную местность, обитатели которой под страхом угрозы самых ужасных несчастий, принуждались к сложному и мудрому координированию своих индивидуальных усилий».
Трудно подыскать места с более неподходящими погодными условиями. Дожди на юге Междуречья выпадают лишь ранним летом и влага, принесенная ими поит землю всего одну-две недели. Затем наступает сушь.
Плодородному слою нужна вода! Но неудержимые паводки Тигра и Ефрата несли лишь разрушения. И, не успев пропитать влагой почву, быстро уходили с полей.
Первым колонистам Месопотамии, шумерам, пришлось решать сразу две, казалось исключающиее друг друга задачи. Оградиться от наводнений и удержать на поля как можно больше воды.
Сначала на берегах Тигра и Ефрата выросли простые заграждения из сырцового кирпича. Но уже скоро здесь появились длинные каналы.
Шумеры шли на большой риск. Реки Месопотамии несли огромное количество солей и глинистых частиц. Их масса превышала «дары Нила» примерно раз в пять. Протяженность водных артерий постоянно росла. Уследить, а тем более сохранить их в рабочем состоянии было крайне трудно. Во втором тысячелетии до нашей эры орошаемые земли Халдеи занимали около 30 тысяч квадратных километров. Площадь небольшого современного государства, вроде Бельгии.
В 1902 году, близ Вавилона обнаружили черный базальтовый столб. Он ныне хранится в Лувре. На нем были высечены законы царя Хаммурапи. «Если человек был небрежен в укреплении плотины, - гласил один из них,- и в плотине образовалась брешь, и вода затопила поле соседа, виновник должен возместить зерно, которое он погубил».
Утолить все возрастающую жажду земли оказалось не просто. И в Двуречье постоянно усложняли систему орошения. Она делилась на пять категорий.
Самые крупные, каналы-реки имели правильную форму и через специальные рукава поили наделы крестьян. Их даже использовали для судоходства. Так соединив канал Арахту, шедший из Вавилона, с царским каналом, шумеры проложили водный путь от Ефрата до Тигра.
Следом шли водные потоки «змеи», проложенные вдоль расчищенных русел мелких речушек. В них обычно сбрасывались воды, уже оросившие поля. По извилистым ходам влага достигала больших лагун, поросших тростником, где откладывала поглощенные на пашнях соли. Часто эти хранилища смертельно опасного для посевов «яда» превращались в очаги эпидемии «соляной оспы».
«Огромные территории современного Ирака лежат невозделанными, - писал американский археолог Сетон Ллойд,- поскольку сплошь покрыты соляной коркой – результат неумеренной их эксплуатации в прошлом».
Казалось, уже некому ответить на обвинения высоколобого интеллектуала. Ушли в небытие шумеры, разбрелись по свету потомки ассирийцев, распались Арабский Хлифат, Оттоманская и Британская империи… И только скромный дешифровщик клинописных табличек Торкильд Якобсен обнаружил: в летописях прошлого нет ни единого упоминания о подобных бедствиях. Соль пришла на поля сравнительно недавно.
Еще за два тысячелетия до нашей эры в городе-государстве Лагаш проявились первые симптому этой болезни. Под лучами палящего солнца, по порам и капиллярам, пронизавшим земную толщу, на полях стали появляться белые соляные пятна. Но эпидемию предотвратили, перекрыв доступ воды к этим участкам. И через тысячу лет соль не смогла добраться до главных житниц Междуречья. Многие ли сегодня способны столь виртуозно предотвращать природные катастрофы?
Что же было написано на той глиняной табличке? То, что сегодня можно прочесть в любом учебнике. «Прежде, чем ты начнешь заниматься своим полем вырой вокруг него глубокие канавы, чем глубже они, те выше вырастет ячмень. Давай отдыхать полям, когда почувствуешь, что они устали и не могут больше давать богатых урожаев».
Обычно рассказ о Древней Месопотамии начинается с описания огромных равнин, засеянных ячменем. «Их прямоугольное однообразие, - вспоминал Лев Мечников, - нарушали лишь участки, изъеденные солью. Монотонность пейзажа не нарушалась ни рощей, ни единым деревцем». Действительно, представить долины Тигра и Ефрата, покрытые лесами сегодня трудно. Полагали, что шумеры не догадывались о чудесных способностях деревьев сохранять влагу в почве.
Глиняная табличка, найденная Сэмюэлом Крамером в 60-х годах прошлого столетия, опровергла и это заблуждение. «Он изучил решение богов, - гласила надпись, выбитая на ней,- и в своем саду посадил пять на десять деревьев, чтобы их тень защищала посевы.
Тень дерева «сарбату» с густой листвой. Тень этого дерева никогда не исчезает ни на заре, ни в полдень, ни в час заката светила».
Выходит, Древнее Междуречье не выглядело столь уж безрадостно. Здесь встречались и тенистые оазисы, и поля, окаймленные нитями зеленых лесных насаждений. Да и могли ли
создатели «висячих садов Семирамиды» не знать, о способностях деревьев предохранять землю от солнца и суховеев?
Вот мы и добрались до одного из восьми чудес Света. Сегодня в Вавилоне гиды часто показывают голый, лишенный растительности холм. Его покрывают осколки кирпича и черепицы. А более двух тысячелетий назад здесь шумели деревья, журчали ручьи и пели птицы. Чудесные рощи были созданы по велению царя Навуходоносора. Человека весьма практичного. Реалиста-прагматика, как сказали бы в наше время.
Он приказал построить четыре яруса и засадить их деревьями. Гигантская конструкция покоилась на ста столбах. Каждая ступень перекрывалась свинцовыми листами, заливалась битумом, а поверх них насыпалась земля, без которой само Чудо так бы и не свершилось.
Многие растения, привезенные сюда с севера и юга, не прижились бы на местных землях. Но строители владели секретами приготовления почв. Они знали, какой состав земли необходим каждому из них. Под дубы закладывались искусственные черноземы, полученные из отмытых от солей глин и ила. Под финиковые пальмы годился и местный материал. А для африканских растений требовались особые почвы. И их везли вместе с укутанными во влажную рогожу деревьями. Сегодня эта красная земля носит арабское имя «Хамра».
Творение оказалось хрупким и недолговечным. Но оно осталось в памяти людей. «Висячие сады Семирамиды» - это еще один памятником человеческому гению, человеку-Творцу.
Слава о халдеях-мудрецах, магах пронеслась через столетия. Известные врачи, инженеры прошлого, даже простые колдуны – всегда старались украсить свои титулы и звания, родством с далекими предками, жившими в таинственной Месопотамии. Сам Геродот утверждал: богатства Междуречья не возможно исчислить.
Вы, сегодня, можете себе представить колос ячменя, дающий по 200-300 зерен. А именно, такие хлеба, утверждали ученые эллины от Геродота до Страбона, вызревали между реками Тигр и Ефрат. Преувеличение? Возможно. Но мифы не рождаются на пустом месте. Даже скептики в наше время сходятся на удивительной цифре 45 центнеров зерна с гектара. Без современной техники, удобрений, генетики. Только труд, только знания.
В Древнем Египте Нил одинаково одаривал своим илом все поля.Земли в стране фараонов оценивались лишь количеством вложенного в них труда. В Месопотамии замечали любое несходство почв. В низинах и на возвышенностях цены участков были не сопоставимы. По небольшому пятнышку на листьях или стеблях травы, догадывались о подстерегающих земледельца опасностях. Места, где не встречались змеи обходили стороной.