Так что, может статься, Эмилия скоро покинет их дом. И дай Бог ей счастья, думал Карл. Пусть хоть кому-то повезёт, и он первый отчислит девушке в приданое некую приличествующую сумму... Лишь бы сегодня всё прошло благополучно!
Сам он стал с другой стороны гроба. За ним - Эрвин, прямой как палка, и Кантор, надевший ради такого случая какой-то немыслимый чёрный пиджак сверхмодного кроя и собравший волосы в конский хвост. Стояли молча и только посматривали по сторонам.
А чуть поодаль собиралась плотная толпа приглашённых. Люди сбились в безликую массу, лишь иногда взгляд выхватывал знакомое лицо. Но вот появившуюся Офелию Карл увидел сразу. Она прошла мимо толпы и семенящей походкой направилась к мужчинам.
Сестрица была верна себе - бесформенное платье, будто сшитое наспех из дешёвой материи, старомодные круглые очки и шляпка с широкой лентой чёрного крепа, какие носили, наверное, лет сто назад. Тем не менее, спину сестра держала прямо, и вид имела вполне независимый. Не доходя нескольких шагов, Офелия стала наособицу и принялась прикладывать платочек к глазам и носику.
Появился священник. Началась служба. Карл будто впал в ступор: голова стала пустой и гулкой, слова святого отца эхом отдавались под черепом, но смысл их не доходил до сознания. За стеной, в потаённой комнатке сидел Гулаб. Сидел на всякий случай, для контроля ситуации. Боже, лишь бы всё прошло успешно!..
Молитва закончилась. Священник пригласил прощаться с усопшим. Карл сделал шаг к телу - краем глаза ухватил, как тут же следом двинулся Эрвин, а за ним вплотную рванулся Кантор. Мелькнула мысль, что мальчишке нужно держать себя руках. Мелькнула и растаяла: Офелия, чуть помедлив, приложила платочек к носику и шагнула вслед за мужчинами.
Фух! - до последнего мгновения Карл боялся какой-нибудь неожиданности, сбоя. Вдруг экзальтированная сестрица бросится к телу первой? Заголосит, начнёт рыдать!.. Ещё что-нибудь... Нет, теперь все они стали чёткой очередью, и именно так, как было задумано.
Карл склонился над телом брата - непослушными губами протараторил тарабарщину, что вдалбливал в него вчера Гулаб, сложил определённым образом пальцы правой руки и коснулся губами ледяного лба усопшего. Есть! - свою часть действа он выполнил!
И откачнулся от гроба. Казалось, даже ноги слегка подкосились. И вроде даже повело слегка в сторону... Но это, конечно, показалось.
Эрвин. Подошёл, склонился. Снаружи всё выглядело совершенно невинно - человек произносит слова прощания с покойным, выражает горечь утраты. Есть, приложился - отходит с видом глубокого горя...
Кантор. Ну, не подведи, сынок. Спокойно, размеренно, как учил вчера перс. Кажется, удалось, только глаза поблёскивают диковато. Держись, парень!..
Офелия.
Сестра подошла к телу, положил ладонь на скрещенные руки покойного. Опять платочек, всхлипы, шевеление губ... Вся её фигура выражала неподдельную скорбь...
Эмилия тихонько запела, горничные подхватили нежными голосками. Карл, натянутый как тетива, ждал четвёртого поцелуя - чёрт! что она тянет?! Краем сознания отметил, что пение началось чуть раньше, чем договаривались, и хор тянет гимн «Te Deum», а не «Requiem Æternam». Девчонка всё перепутала, одно замужество на уме! Да какая теперь разница, всё это не имело уже никакого значения.
Потому что Офелия начала склоняться к покойному.
Медленно-медленно... Как во сне, когда падаешь куда-то, и никак не можешь упасть, и падение это длится вечность... Навстречу судьбе...
Ну!..
Губы женщины коснулись лба покойного.
Карл выдохнул. Спина Эрвина обмякла, а конский хвост Кантора победно вздыбился. К гробу подходили всё новые и новые люди, а Карл, повинуясь безотчётному порыву, двинулся к потаённой комнатке. Туда, где старый шаман контролировал ситуацию.
Он ещё не успел тронуть дверь, когда острое чувство тревоги появилось в груди. Резкое, как удар кулаком. Поэтому он не отворил - распахнул створку и ввалился в крошечное помещение, где на стуле дикой судорогой выгибало тщедушное тельце слуги - потомка древних шумерских колдунов в хорошо поношенном, с чужого плеча костюмчике.
- Что?! - захлебнулся криком перс. - Что вы наделали?!
- Всё как ты сказал!.. - залепетал Карл. Слова застревали в горле. - Мы всё исполнили, Гулаб, как ты велел!..
- Исполнили?.. - голос мистика перешёл в хрип. - Почему запели раньше?! Почему запели другую молитву?!