Андрюхе, ожидавшему возле комендатуры в стареньком раздолбанном джипе, он широко улыбнулся и коротко оповестил:
— Мы снова в деле.
— Рад, что тебя это радует, капитан.
— А чего такой кислый?
— Да недотянул ты всего два дня. Плакал мой ящик коньяка.
— На что спорили, охламоны?
— На твою радостную физиономию, Вась. Точнее на её отсутствие. Радости, имею в виду.
— Скотина ты, а не друг!
— Не без этого.
На лавочке у входа в «расположение» скучал юный толстячок с головой, забинтованной «шапочкой». Чудовищное ружьё, стоящее рядом, поражало взор искушённого человека древней исконной мощью. Мальчишка встал при виде подъехавших офицеров.
— Капитан Савельев? — спросил он, буравя военных угрюмым взглядом.
— Ага, — нарочито разгильдяйски ответил Василий. И тут же продолжил, глядя на этого неповоротливого увальня: — О чём кручинишься, детина? — хорошее настроение по-прежнему руководило им.
— В школу опоздал. А теперь, из-за вас, так отстану, что вообще могу целый год пропустить, — в голосе мальчишки слышалась ненависть. — А ну, выводи сюда своих бойцов — на прогулку пойдём. Да смотри у меня, чтобы с боезапасом. И сам с помощником — в общий строй. Пять минут. Время пошло.
Офицеры переглянулись — словно старшина из училища посмотрел на зелёных курсантов из-под жидких опалённых бровей. Кажется, это и есть обещанный инструктор по «ходьбе» — Моретти веников не вяжет — не успел прозвучать приказ…
— Не позволено ли мне будет поинтересоваться, как обращаться к досточтимому учителю? — Савельев решил ещё раз попробовать шутливый тон. К ненависти местных было не привыкать — радости мало, но удивления давно не вызывает. Поражает скорее противоположное отношение к проигравшим оккупантам — Настасья та же, или Моретти.
— Колобок я. Что? Вы ещё здесь?! Бегом исполнять!
Савельев, двинувшийся первым, избежал воздействия суровой длани новоиспечённого наставника, а замешкавшийся на долю секунды Андрюха чуть не огрёб по загривку, едва успев перехватить руку. Некоторое время они мерились силами, отчего лейтенант Фролов перестал снисходительно улыбаться, уважительно покачал головой, и одобрительно похлопал паренька по предплечью ближе к локтю — рука Колобка тут же повисла как плеть, а парнишка уставился на неё, удивительно выпучив глаза.
— Товарищ командир, разрешите провести беседу с приданым инструктором?
— Построение через час на плацу. — Василий внимательно посмотрел на обоих мальчишек, двадцати четырех и четырнадцати лет — поняли ли, что шутки кончились? — Быть обоим. Фролов, покажешь инструктору Колобку, что у нас тут и как, и зайдешь ко мне перед построением.
И уже уходя, бросил с полуоборота:
— Не переживай за учебу, Колобок, не можешь — научим…
Андрей нашел Савельева минут через сорок в курилке. На вопросительный взгляд просто кивнул головой, но против обыкновения не улыбнулся. Понаблюдал, как командир выуживает из пачки курево и не отказался от предложенной сигареты.
— Значит, не показалось… «ПТРС»?[1]
— Он самый. Только что из госпиталя… Годный парнишка, толк будет.
— Даже так…
— Брось командир, первый раз что ли на вшивость проверяют?
Василий решительно поднялся, отбрасывая едва раскуренную сигарету:
— Значит, присмотришь за ним. И за ребятами тоже… и повнимательней, раз говоришь, что парень годный. Пошли.
«Ходить мы не умеем!» — ехидно думал Савельев, вышагивая следом за инструктором, которого нарочно поставил в середину основной группы. Разумеется, никаких указаний от этого парня выслушивать никто не намеревался — ему просто указали место. Карта есть, маршрут понятен, остаётся пройти заданные пункты и вернуться назад. Для тренированных разведчиков — чисто прогулка на свежем воздухе.
Поначалу была надежда, что здоровяк со своим полуторапудовым противотанковым ружьём элементарно не выдержит заданного темпа, но, увы, мечта не сбылась. Не удалось его оконфузить. Теперь остаётся уповать на изобретательность балагура Пашки Грачёва — наверняка придумает какой-то новый розыгрыш, или творчески применит нечто из арсенала старых армейских шуточек.
Вдруг Колобок, словно споткнувшись, рухнул, не забывая, однако, выбросить ствол ещё дальше вперёд и, не успел капитан набрать воздуха в грудь, чтобы насмешливо поинтересоваться причиной падения, грохнул выстрел.