А сзади деда, ухватив того за шею, атакующей коброй навис Петр Угрюмов. Другой рукой он цеплялся за рукав плаща.
- Дедушка, что вы себе позволяете? - вскричал Петр голосом, полным негодования.
На правильном лице резковатые черты еще более заострились, глаза возмущенно сверкали. Закончить пылкую речь ему не позволил крепкий молодец. Он молча подскочил, спеленал Петра хитрыми наручниками, и быстренько обыскал Пуго.
Старик разжал крепкие объятья, позволяя Борису оглядеться. Странно. Вместо пляжа они находились в помещении с бильярдным столом. И пахло здесь совершенно иначе, скорее сигаретами и кофе, чем балтийскими соснами.
Двое игроков оторвались от зеленого сукна, с интересом разглядывая Пуго в расстегнутой рубашке. Не меньший интерес у них вызывал Петр, облаченный в одни лишь черные плавки. Левый из игроков был смутно знаком.
- Господи, так это же товарищ Седых, пропавший из Международного отдела ЦК КПСС! - осенило вдруг Пуго.
- Вы в подземном бункере, в гостях у товарища Седых, - подтвердил его догадки невысокий, щуплого телосложения мужчина в джинсах и светлой футболке.
« В половине двенадцатого с северо-запада, со стороны деревни Чмаровки, в Старгород вошел молодой человек лет двадцати восьми. За ним бежал беспризорный.
- Дядя, - весело кричал он, - дай десять копеек!
Молодой человек вынул из кармана нагретое яблоко и подал его беспризорному, но тот не отставал. Тогда пешеход остановился, иронически посмотрел на мальчика и тихо сказал:
- Может быть, тебе дать еще ключ от квартиры, где деньги лежат?
Зарвавшийся беспризорный понял всю беспочвенность своих претензий и отстал.
Молодой человек солгал: у него не было ни денег, ни квартиры, где они могли бы лежать, ни ключа, которым можно было бы квартиру отпереть. У него не было даже пальто. В город молодой человек вошел в зеленом в талию костюме».
- Михалыч, ты чего? - удивился Иван, оглядывая свой зеленый плащ и огрызок яблока в руках. - «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова цитируешь?
- А что, это было сказано вслух? Видимо, старею, - ответил я тихим голосом. - Готовлюсь писать мемуары. Нужно же с чего-то начинать?
Позицию для наблюдения мы выбрали у киоска «Союзпечати», на оживленном перекрестке. За две копейки овладели газетой «Советский спорт», и сразу перестали отличаться от массы отпускников, болеющих хоккеем, футболом советским спортом в целом.
Тихим солнечным утром таких тут оказалась целая компания, и никому дела не было до двух беседующих старичков. Отдыхающие граждане оживленно обменивались физкультурными мнениями и делились папиросами. А что прикажете делать свободным мужчинам после завтрака, если пиво еще не подвезли, а к морю, судя по всему, идти неохота?
На первой странице спортивной газеты публиковали интервью с Анатолием Фирсовым, чемпионом мира и хорошим парнем. Да, были времена... Любая позиция на хоккейном турнире, кроме первой, в эти годы рассматривалась как неудача.
- Внимание! - пробормотал Иван. - Идут.
По противоположной стороне тротуара прогулочным шагом продефилировали двое молодых мужчин. Они переговаривались о чем-то легком, с улыбками поглядывая вокруг. Видимо, обсуждали наряды девушек, направлявшихся к морю. Я подобрался: есть объект! На даче Пельше мужчины пробыли недолго, и некоторое время спустя показались снова. Не доходя до киоска «Союзпечати» повернули направо, чтобы неспешным шагом двинуться в сторону пляжа. И правильно сделали, молодцы! Подходящее решение, которого мы и ожидали.
Свернув газету, мы побрели следом. По пути наши подопечные заглянули в кондитерскую, где встали в очередь. Там они обзавелись кульком песочного печенья, что здесь давали на развес. Культурные курортники нам попались: жевать по дороге не стали. Отойдя немного, они уселись на скамейку. Чтобы не топтаться рядом, мы с Иваном забег в точку общепита повторили. Вкусное печенье, и где-то я его уже видел...
Но нечего отвлекаться, надо работать. Тем более, печенье быстро кончилось. План похищения был прост: брать Пуго среди людей, у сурового моря. Для народа, идущего рядом по тротуару, это конечная точка маршрута, а в такой толпе пропажу одного лица никто и не заметит.
На пляже неизвестный спутник Пуго разделся у воды, а сам Борис направился в кабинку для переодевания.
- Удачная ситуация, - сообщил я Ивану. - Что ж, не будем терять времени.
Мир по моей команде остановился - солнце привычно резануло глаза, чайки послушно застыли в полете. Волейбольный мяч завис в киселе воздуха, поднятые вверх руки парней оцепенели. На серой, в трещинах, стене пляжной раздевалки, многократно крашеной шаровой краской, блеснула серебром сеть паутины, а жирная муха сменила басовитое жужжание на низкий гул. Словно в толще воды, звуки завязли в тягучем меде пространства. Муха не прервала борьбу, она просто замерла в неожиданном тайм-ауте. Перламутровые крылья сверкали в паутине ярче искр бриллианта. Ветер прекратил гнать запах сосен от дюн, но аромат никуда не делся, ощущался явственно.