— Тебя не слабо приложило пацан. Но, считай, легко отделался. Сотрясение и сломанная рука. Всего лишь. Удивительно, что вольники тебя вообще не зарубили на месте.
Сергей посмотрел на человека, снаружи камеры. Полицейский был одет в синюю униформу и защищён кевларовым бронежилетом. Такая защита никак не помогала против большинства современного огнестрельного оружия, но на большее полиция Ирия рассчитывать не могла.
— Я доложу полковнику, что ты проснулся. У него к тебе куча вопросов. Да и не только у него.
Голова всё ещё гудела, приложив к ней руку, Сергей нащупал намотанные вокруг лба бинты. Видимо, останется шишка.
Правильно говорил отец: «меньше знаешь — крепче спишь». Хотя нет — эта поговорка не совсем в тему. Правильнее будет: «любопытной варваре…», а похер! Уже не важно. Не стоило ему тогда наблюдать за разборками казаков и шпаны, ох не стоило. Теперь ему не сдобровать. Суда он не боялся. Вольника он убил в целях самозащиты, к тому же не умышленно. Максимум припишут «убийство по неосторожности». Страшнее то, что вольники знают про него и не оставят в покое. Теперь ему остаётся остаток жизни прятаться в трущобах в антисанитарии и вредной экологии.
— Задержанный Драгунов, на выход! — скомандовал конвоир, подошедший к камере.
Пока Сергея вели через коридоры участка, он заметил несколько особенностей. Все сотрудники, включая немногочисленных женщин были одеты также, как и охранник, который с ним говорил. К этому добавлялась атмосфера напряжения и странные взгляды, кидаемые на него полицейскими. Создавалось впечатление, что весь участок находится в состоянии войны. Сергей вспомнил, как сквозь забытье слышал конфликт полицейских с вольниками и понял, что этот вариант вполне реален.
Оказавшись в допросной комнате, Сергея усадили за стол, после чего конвоир, сняв с него наручники, покинул помещение. В лицо Сергею ударил яркий свет старой ртутной лампы. Когда его глаза немного привыкли, то он смог разглядеть человека, сидящего напротив него.
— Драгунов Сергей, я прав? — спросил собеседник — Меня зовут Алексей Никитин — полковник полиции.
— Очень приятно, — кисло ответил Сергей — Я бы пожал вам руку, но не хочу в лишний раз напрягать повреждённую руку.
— Так, — устало вздохнул Никитин — Малыш, давай ты не будешь ёрничать. Времени мало, а я сильно устал.
Он не лгал. Полковник, через каждые несколько секунд потирал свои глубоко посаженные веки и часто моргал, чтобы сбить сонливость.
— Я изучил твоё досье. Ты только вернулся из пекла, а уже создаёшь проблемы всем.
— Если вы про вольника, то я защищался. Этот сопляк мне угрожал своей горящей зубочисткой.
Никитин посмотрел на Сергея с лёгким удивлением.
— Ты вот так сразу выдал себя?
— Мне нечего скрывать. Я защищался. Это не запрещено законом.
— Не запрещено. — подтвердил Никитин, но с каждым следующим словом всё сильнее мрачнел — И я тебе верю. Ты не такой дурак или социопат, чтобы после возвращения, по доброй воле, ввязываться в незаконную деятельность. Но это не решает проблемы с вольниками.
Сергей кивнул.
— Я знаю. Чёрт! — тут Сергей возбудился — Их же теперь двое! Тот второй…
— Вольник, которого ты сбросил с лестницы? — спросил Никитин и сам же равнодушно ответил — Мёртв, разбился в лепёшку.
— Проклятье!
Никитин положил на стол сложенный листок бумаги. Сергей машинально потянулся к нему, но остановился и посмотрел в глаза полковнику. Тот кивнул. Сергей с опаской взял листок и развернул:
«Мои люди доложили, что вы, господин полковник, произвели арест подлого убийцы двух добрых сынов казачьей станицы в момент, когда его пытались доставить к нам для справедливого возмездия. Судя по докладу, вы нагло перехватили Драгунова у моих людей.
Я весьма огорчён вашей выходкой, но прекрасно понимаю причину. Вы, господин полковник, считаете себя жрецом закона и защищаете его, любой ценой, считая залогом порядка. Я уважаю это. Можете не верить, но мы с вами преследуем одну и ту же цель, хоть и разными методами. Поэтому, я доверю исполнение правосудия вам. Я желаю, чтобы подлый убийца двоих человек, Сергей Драгунов, был предан суду и осуждён по всей строгости ирийского закона (если „закон“ ещё, что-то значит в этой стране).
Зная про медлительность бюрократии, я понимаю, что на осуществление законного возмездия требуется время. Поэтому, я буду ждать месяц. Если же, по истечении этого времени, Сергей Драгунов не понесёт наказания, либо же избежит его, пользуясь многочисленными лазейками, то к сожалению, я буду вынужден взять правосудие в свои руки.»