Буря, которую с содроганием ждали мудрейшие преподаватели, грянула в начале седьмого семестра. Магические расы традиционно прекращали учебу в конце декабря, в день зимнего солнцестояния, и возвращались в начале второго квартала. Подобное смещение позволяло снизить нагрузку на мастеров, совмещающих дневную и ночную деятельность.
Первая неделя учебы всегда давалась особенно тяжело, и долгое снижение сумасшедшего ритма, и весна, пробирающаяся в город – все, казалось, было против студентов. Фар-Рух не стал исключением: расставание с небом стало серьезным испытанием воли и характера. Он ненавидел скученность мегаполиса, тесноту улиц и тяжелый, плотный воздух, пропитанный отвратительной вонью выхлопов. И даже любимые предметы и интересные задачи, подкидываемые профессорами, не разгоняли чувство подавленности и апатии.
И ощутить вдохновение от учебы получалось далеко не всегда. Некоторые предметы разрушали саму жажду их познавать, сутью ли чуждой, или, что было гораздо чаще, неприятным преподавателем. А были и те, что превращали жизнь в пытку одним своим существованием. Например, ненавистная "Теория и практика вероятностей".
То, что день будет сложным, он знал заранее. Причиной этому было расписание, составленное какой-то криворукой выхухолью, и обещающее Фар-Руху все оттенки разочарования и тоски. Три пары подряд были посвящены ненавистной "ТПВ". Несмотря на созвучность названия с «Теорией вероятности» у дневной части обучающихся, специфика была абсолютно иной. Если теория вероятности людей была ориентирована на логику и математику, то теория вероятностей магиков была строго этической. В основе всего лежали взаимоотношения. Кто что сказал, какие решения были приняты, что повлияло на это, и какие последствия вплетутся в картину мира.
Признаться честно, предмет был захватывающим. Фар-Руху он давался тяжело, но в некоторых моментах он чувствовал себя победителем невозможностей. Например, на первом зачете, когда получилось познакомить пару идеально подходящих людей. Благодаря его воздействию именно в этот день, девушка надела длинную юбку мятного оттенка. А мужчина, с которым она столкнулась в метро, недавно смотрел фильм, где очаровавшая его героиня была одета похожим образом. И он сумел попросить номер телефона, даже несмотря на свою неимоверную стеснительность. А вся группа, затаив дыхание, наблюдала за видеопрезентацией. Чувство тогда Фар-Рух испытывал невероятное. А влияние на мир опосредовано, через два, а то и три ряда вероятностей создавало ощущение почти всемогущества.
И все бы было чудесно, если бы не она – дриада, ведущая эту дисциплину.
Ее имя означало «возвращенная к жизни, бессмертная», но в восприятии гордого потомка горцев, Ревиксит (в дневной жизни Анастасия) звучало как лекарство от срамной болезни. А официальное обращение магесса Ревиксит, даже несмотря на популярность латыни в качестве языка общения, оставляло на языке горечь.
А еще она была великолепна. Леди в каком-то поколении. Идеальная речь, безупречная уверенность в себе и осанка, искреннее уважение к другим и признание чужих границ. Достоинство, возведенное в абсолют. И то, что она одновременно вела два сложнейших направления: экономика у дневных студентов и теория вероятностей у магиков, ничуть не выбивалось из этого образа. И ее участие в торговле ценными бумагами в дневной жизни выглядело как тончайшая ирония, ведь вероятности сплетались по ее желанию в немыслимые конструкции. Не верилось, что такие девушки могут знать настолько много и быть мастерами в какой-то сфере. Таких как она завоевывают представители высших эшелонов власти, а потом берегут как бесценную жемчужину в своей сокровищнице. Она нравилась всем. Почти.