Выбрать главу
Да о чем — ответьте-ка! — разгорелся спор-то? Все равно ведь в сумме-то — всё одни нули… Легкая атлетика — королева спорта,— Но у ней рождаются не только короли.

1970

В голове моей тучи безумных идей…

В голове моей тучи безумных идей — Нет на-свете преград для талантов! — Я под брюхом привыкших теснить лошадей Миновал верховых лейтенантов.
…Разъярялась толпа, напрягалась толпа, Нарывалась толпа на заслоны — И тогда становилась толпа на попа, Извергая проклятья и стоны.
Дома я раздражителен, резок и груб. Домочадцы б мои поразились, Увидав, как я плакал, взобравшись на круп, — Контролеры — и те прослезились.
Столько было в тот миг в моем взгляде на мир Безотчетной отчаянной прыти, Что, гарцуя на сером коне, командир Удивленно сказал: «Пропустите!»
Он, растрогавшись, поднял коня на дыбы — Аж нога ускользнула из стремя. Я пожал ему ногу, как руку судьбы, — Ах, живем мы в прекрасное время!
Серый конь мне прощально хвостом помахал. Я пошел — предо мной расступились; Ну а мой командир — на концерт поскакал Музыканта с фамилией Гилельс.
Я свободное место легко разыскал После вялой незлой перебранки, — Всё не сгонят — не то что, когда посещал Пресловутый театр на Таганке.
Тесно здесь, но тепло — вряд ли я простужусь. Здесь единство рядов — в полной мере! Вот уже я за термосом чьим-то тянусь — В нем напиток «кровавая Мэри».
Вот сплоченность-то где, вот уж где коллектив, Вот отдача где и напряженье! Все болеют за нас — никого супротив, — Монолит — без симптомов броженья!
Меня можно спокойно от дел отстранить — Робок я перед сильными, каюсь, — Но нельзя меня силою остановить, Если я на футбол прорываюсь!

1971

На Филиппинах — бархатный сезон…

На Филиппинах — бархатный сезон, Поклонники ушли на джонках в море. Очухался маленько чемпион, Про все, что надо, высказался он — И укатил с почетом в санаторий.

1979

Владимир НОВИКОВ

Тренировка духа

Что такое жизнь? Что такое человек? Правильно ли мы все живем, а если неправильно, то как надо жить?

Этими вечными и злободневными, простыми и сложными вопросами рождены песни Владимира Высоцкого. И, взятые вместе, его песни могут дать каждому, кто им внимает, ясный и убедительный ответ. Он никогда не лежит на поверхности, не формулируется декларативно. Высоцкий заставляет нас нырять в смысловую глубину своих сюжетов, многократно проходить песенную дистанцию с весьма неожиданными изгибами и поворотами, вступать со своими персонажами в напряженное взаимодействие, в борьбу. Многие песни Высоцкого на первый взгляд кажутся легковесными, а на самом деле таят большую смысловую тяжесть. Противниками и ниспровергателями поэта — и при жизни его, и после смерти — становились главным образом те, кто не захотел или не смог этот смысловой вес взять. Они сердились и сердятся на песни, на их автора, хотя, быть может, им стоило в первую очередь рассердиться на самих себя, и не без пользы. Но и тем из нас, кто прочно привязан к песенному миру Высоцкого, не надо обольщаться и считать, что мы все уже поняли. Духовным единомышленником поэта нельзя сделаться раз и навсегда. Давайте честно себе признаемся: для каждого из нас в наследии Высоцкого есть предельно близкие, предельно понятные песни, а есть как бы закрытые, к которым не знаешь как и подступиться.

И это закономерно и правильно. Не затем творил Высоцкий, чтобы в его отношениях с собеседниками воцарились «именины сердца». Его целью было, как сам он говорил, «царапать душу», а это касалось и единомышленников поэта, и его оппонентов. Подлинный смысл песни открывается не без труда, причем труд умов и душ читателей и слушателей, быть может, и есть самое главное в контакте Высоцкого с многомиллионной аудиторией. Это своего рода коллективная тренировка духа.