Заповедник
То памятное лето я, вместе с мамой и бабушкой, проводил на Оке, неподалеку от знаменитого Окского заповедника. Тридцатого июля мне исполнилось ровно пятнадцать лет, и к этому дню приехал из Космограда отец. Он привез на грузовом автомобиле большой ящик. Я сразу догадался, что в нем. Ну, конечно, давно обещанный микровертолет «Юность-Зет-5»!
Для тех, кто не знаком с авиацией, могу сказать, что это замечательная машина. Газороторный движок мощностью 55 киловатт, скорость до 100 километров в час, элегантность, надежность и, кроме того, масса всего 150 кг! Когда мы с отцом собрали эту стрекозу, я один катал ее по лугу на трех небольших, раздутых, как футбольные мячи, колесиках.
И надо же было так случиться, что в день пробного полета, отца неожиданно вызвали на космодром. Он уехал, а я, как говорится, остался с носом. Было очень обидно! Столько времени ждать — и вдруг на тебе. Может случиться, что лето кончится, а я так и не полетаю. Разве это справедливо? А вертолетик вот он, совсем готовый, отрегулированный и заправленный, стоит в гараже и дразнит меня…
Одним словом, я решил облетать его, не дожидаясь возвращения отца и приезда инструктора, на чем настаивали мама и бабушка. И как только остался один, сразу приступил к делу. Я, понятно, очень спешил. Ведь не так просто выбрать время, когда ни мамы, ни бабушки не было дома. Из-за этой спешки, пожалуй, все и случилось. Я вообще заметил, что разного рода несчастья результат спешки и совпадения ряда случайностей. Каждая из них, взятая в отдельности, ничего за собой не влечет. Но когда они совпадают по месту и времени, тогда и происходят всякие беды.
Вот, например, в нашем классе один парень прошлой зимой сломал ногу. Почему? Потому, что был гололед. Так все считали. Но ведь тысячи людей ходят по обледеневшим тротуарам и ног не ломают. Оказалось, что тому парню только что купили новенькие туфли и подошва на них была слишком гладкая, еще не обтерлась. Это во-первых. А во-вторых, отполированный прохожими ледяной бугорок, на котором он поскользнулся, был запорошен снегом и потому незаметен. И, наконец, третье — как раз в этот момент он засмотрелся на проезжавшую мимо автомашину самой последней марки. Если б не было хоть одного из этих факторов, он бы не упал и нога не сломалась. Но факторы совпали. И вот результат!
Примерно так случилось и со мной. Перед нашим домом был довольно просторный луг, на котором мы играли в футбол или гоняли на мотоциклах. На этом лугу я и решил провести свой первый полет.
Когда я выкатывал из гаража свой «Зетик», из дома, где оставались невыключенными телевизор и динамик общей связи, послышались сперва позывные, предшествующие важному сообщению, а потом железный голос радиодиктора начал вещать о каком-то очень важном эксперименте, который намечался как раз в нашем районе. Но я не стал вслушиваться. Я торопился. Да и какое мне было дело до каких-то чужих экспериментов? Я готовился к своему!
Откинув прозрачный колпак кабины, я устроился поудобнее в кресле, пристегнулся ремнями, посмотрел на приборы и включил двигатель. Было без пяти минут десять. Радиодиктор на весь поселок продолжал вещать об эксперименте века. Но я не придал всему этому никакого значения, поскольку я вовсе не собирался летать! А хотел только немного поднять машину над землей. Метра на три, не больше.
Я прибавил обороты, и мой ярко-красный лакированный «Зетик» повис над лугом. И вот тут вмешалась роковая случайность в виде рассерженного быка Амчика, который именно в это время сорвался с привязи и несся по лугу подобно многотонному самосвалу.
Известно, что быки не любят красного. А мой ярко-красный вертолетик трепыхался у самой земли точно живое существо. Не мудрено, что это привело быка в ярость. Он кинулся на него. Что мне оставалось делать? Я еще прибавил обороты и поднялся выше, на уровень деревьев. Но тотчас в наушниках загремел сердитый голос аэромилиционера: «ВН-37-40! Немедленно садитесь!»
Слева, со стороны Оки, ко мне уже мчался большой желтый вертолет аэромилиции. Милиционеры орали так, что в ушах звенело. Можно было подумать, что сейчас или один из спутников рухнет на землю, или налетит ураган каких еще не бывало. Но никакой опасности я не видел, если не считать Амчика, который яростно рыл копытами землю как раз подо мной. Не садиться же ему на рога? Надо было отлететь куда-нибудь в сторону. Я двинул ручку управления немного вперед и, несмотря на отчаянные крики милиционеров, полетел к Оке, где поблизости был еще один подходящий для посадки лужок.
«Назад!» — надрывались наушники. Милицейский вертолет, отчаянно рискуя, бросился мне наперерез, но я от него ловко увернулся. Вот и лужок на берегу Оки. Можно садиться. И тут произошла еще одна роковая случайность. Дело в том, что до сих пор я летал на вертолетах моих приятелей. А это были машины типа «Пионер». У них несколько иное расположение рычагов управления. И теперь я, расстроенный криками аэромилиционеров, вместо того чтобы убавить скорость, оказалось, прибавил ее. Мой «Зетик» лихо рванул вперед и вверх, промчался над плывшим по Оке белоснежным трехпалубным теплоходом и вдруг ударился как о стену.
Да, да! Это был самый настоящий удар! У меня даже в глазах потемнело. Вероятно, я на секунду потерял сознание, потому что, открыв глаза, увидел, что мой вертолет мчится не над рекой, а над лесом. Шасси чуть не задевали вершины деревьев. В испуге я рванул ручку управления на себя. Машина вздыбилась, зависла в воздухе и начала падать. Включился автомат аварийной посадки. Вертолет садился на лес, на вершины елей. Ужас сковал мне руки и ноги. Я не знал, что нужно делать, чтобы выключить автомат. Еще секунда — и кабина провалится между кронами деревьев, лопасти винта вдребезги разлетятся от ударов по сучьям, и я вместе с обломками рухну вниз.
Вот оно! Я зажмурился… Удар! Правое колесо задело вершину дерева. Вертолет развернуло. Но автомат тут же выровнял его. Еще удар. И все стихло. Вертолет на земле. Я, кажется, цел. Несколько секунд бессильно просидел в кабине, потом медленно открыл прозрачный колпак и, как лунатик, выбрался наружу.
Вот это посадочка! В ушах звон. В ногах слабость. Но я все-таки обошел машину, осматривая ее. Повреждений у моего красавчика было два: сломана правая стойка шасси и погнута одна из лопастей несущего винта.
Из-за сломанной стойки мой «Зетик» стоял накренившись вправо. Но это ничего, наклон не слишком велик. Взлететь можно и в таком положении. Но винт… Конец легкой треститовой лопасти изогнулся под углом градусов тридцать. Да, самому таких повреждений не исправить. Придется вызывать аварийный вертолет и ремонтников. И без аэромилиции, конечно, не обойдется. Сейчас прилетят, составят протокол, отберут права…
Да, не повезло мне. Прощай мечта о воздушном путешествии на Кавказ. Теперь его не будет. По крайней мере в этом году. А все потому, что моя дорогая мамочка до сих пор считает меня ребенком. «Этого нельзя, это опасно, это запрещено!» Вот и вынудила меня тайком от всех испытывать вертолет. Пусть теперь поволнуется. Нарочно здесь до вечера просижу!
Хотя, ради объективности, надо признать, что с предками мне еще повезло. Они, во всяком случае, не жадничают. А вот у моего лучшего друга Игоря предки совсем никуда: не хотят обеспечить своему единственному сыну хотя бы минимум современности. Кроме мотоцикла, карманного телевизора и другой мелочи, у него нет ничего. Ни микроавтомобиля, ни тем более микровертолета. А они еще теоретическую базу под это пытаются подвести. «Вещи, — говорят, — портят людей. Нужно уметь обходиться лишь самым необходимым». Тоже мне, философы! Но я о них только так, между прочим вспомнил. Просто к месту пришлось.
Полянка, на которую я брякнулся, была вполне симпатичная. Окруженная высокими деревьями, залитая солнцем, она вся была усыпана крупными, яркими цветами. Я узнал лютики, ромашки, колокольчики, розовые пирамидки иван-чая. Тут было множество и других цветов, названий которых я не знал, но встречал их довольно часто. Однако на этой поляне они были более крупные, яркие и какие-то уж очень чистые, словно вымытые. Воздух чистейший. Здорово пахнет медом и земляникой. Сплошной нектар!