Он жестом приглашает меня войти в комнату, но, когда я прохожу мимо него, он кладет руку мне на плечо. Мне требуется все, чтобы не сбросить ее и не ударить его по лицу.
— Он в очень плохом состоянии, — говорит он мне громким шепотом. — Ты уверена, что хочешь войти?
Я киваю. Мне чертовски хочется посмотреть, что с ним стало.
— Хорошо, — говорит парень, убирая руку назад. — Только не говори, что тебя не предупреждали.
Я киваю, протискиваюсь мимо него и вхожу в отдельную комнату. Даже здесь, в коме, Дорнану предоставлена вся роскошь: отдельный номер с видом на Голливудские холмы и группа веселых людей, которые охраняют его от дальнейших нападений.
Мне следовало прихватить с собой какой-нибудь яд и закончить работу. Глупая я, что не подумала об этом заранее.
Я тихо и осторожно подхожу к кровати в дальнем конце большой комнаты. Я не знаю, чего ожидать, только того, что зрелище будет ужасным.
Когда я подхожу ближе, мои глаза впитывают каждую деталь, изуродованное лицо, шею, руки и кисти Дорнана. Я предполагаю, что остальные части его тела также пострадали, но я не собираюсь поднимать простыни и выяснять это. Во всяком случае, пока не собираюсь.
Еще несколько шагов, и я уже достаточно близко, чтобы протянуть руку и взять его за кисть, осторожно обходя глубокие порезы на его коже и трубку капельницы, закрепленную к верхней части руки.
Я не могу удержаться. Довольная улыбка расплывается по моему лицу, когда я вижу, какие повреждения осколки грубо сделанных Эллиотом бомб нанесли человеку, которого я хочу уничтожить. Это не так хорошо, как если бы он был мертв, но это чертовски здорово.
Он подключен к капельнице с морфием, такой же, как та, что была у меня, когда я очнулась от смерти шесть лет назад. Передозировка у них невозможна, что, к сожалению, очень плохо: внутривенно вводится только дозированное количество каждые пятнадцать минут.
Ну, если я не могу его убить, я сделаю так, чтобы он почувствовал каждую чертову вещь, которая с ним происходит. Для меня и это вариант. Я нахожу иглу под его кожей и сильно надавливаю на нее, ровно настолько, чтобы она осталась под кожей, но вышла из вены. Если повезет, ему будет не только больно от того, что морфин не попадет в кровь, но и от того, что жидкость соберется под кожей, причиняя еще больший дискомфорт.
Я поднимаю простынь и прячу руку под ней, снова похлопывая по кровати.
Прежде чем уйти, я целую его в синяки.
Карма иногда бывает чертовой сукой.
Глава 10
— Почему? — спрашивает меня Джейс.
Уже поздно. Он только что вошел в парадную дверь своей квартиры, спустя несколько часов после того, как я вернулась из больницы. Я сидела за кухонной стойкой, ожидая его возвращения, зная, что он, вероятно, будет зол.
— Почему, что? — отвечаю я на вопрос, заставляя его нахмуриться.
— Ты знаешь, о чем я, — рычит Джейс. — Почему ты сегодня пошла в эту гребаную больницу?
Я пожимаю плечами, избегая его взгляда.
— Я хотела посмотреть на этого придурка в коме.
Джейс фыркает, качая головой.
— Хороший ход с его рукой. Очень тонко.
Я на самом деле смеюсь, что совершенно неуместно, учитывая серьезный взгляд, которым Джейс одаривает меня.
— Да ладно, — говорю я ему. — Он заслуживает любой боли, которую я могу ему причинить.
— Конечно, заслуживает, — сердито говорит Джейс. — Но Джулз, ты становишься чертовски неосторожной. Немного, блядь, очевидно.
Мое лицо застывает, когда я понимаю, что он прав.
— Господи, — шепчу я. — Это было довольно глупо, да?
Джейс разводит руки в стороны, сдаваясь.
— Да, это было глупо, — говорит он. — Тебе повезло, что я был там через несколько часов и взял на себя всю вину за это.
Я наклоняю голову.
— Спасибо, — бормочу я.
Тогда он делает нечто совершенно неожиданное. Он подходит, дьявольски улыбается и тянет меня с табурета в крепкие медвежьи объятия, выбивая из меня дыхание.
— Вау, — говорю я, когда он попускает свою хватку. — Что это было?
Он убирает прядь волос с моего лица, в его глазах появляется дерзкий блеск.
— Ты сумасшедшая, ты знаешь это? У тебя совершенно нет инстинкта самосохранения.
Что-то в этих словах больно ударило меня в грудь.
— Поверь мне, у меня полно страхов, — хмуро отвечаю я.
— Ты все еще боишься высоты? — спрашивает Джейс.