Надо сказать, что к этому времени активность нашей истребительной авиации несколько снизилась из-за того, что она отстала от наступающих войск, ибо плохая погода и размокший грунт затрудняли оборудование новых аэродромов. Авиаторы очень болезненно переживали эти метеорологические трудности и делали все возможное, чтобы преодолеть их и оказать помощь пехотинцам, танкистам, артиллеристам в разгроме врага.
В этот пасмурный день я встретился с командиром поддерживающей истребительной авиационной дивизии трижды Героем Советского Союза полковником, ныне маршалом авиации, А. И. Покрышкиным. И, надо же так случиться, прямо у нас на глазах немецкие истребители подожгли несколько автомашин.
— Посмотрите, Александр Иванович, как осмелела вражеская авиация! — заметил я ему. — Неужели мы ничего не можем сделать?
Не в духе Покрышкина было оставлять без внимания такое замечание. И я был уверен, что он сделает даже невозможное в этих условиях, но обязательно накажет гитлеровцев. Так оно и получилось. Покрышкин возвратился в дивизию и лично провел с группой истребителей боевой вылет, а затем посадил их на площадке северо-восточнее Розенберга. К утру следующего дня сюда был перебазирован истребительный полк, который успешно прикрывал наши войска при подходе Их к Одеру и его форсировании.
Вступление на территорию фашистской Германии (бывшую исконную польскую землю) вызвало огромное воодушевление в войсках армии. Наконец-то! Советские солдаты шли но земле врага, ломая его сопротивление. Пришла к фашистам долгожданная для каждого из нас расплата за содеянные на советской земле злодеяния. Мы много пережили и много выстрадали, и тем радостнее было, что выстояли, закалились и дошли туда, откуда выползла коричневая чума. В частях и подразделениях прошли короткие митинги, на которых воины-гвардейцы клялись преодолеть любые трудности, стоявшие на пути к полному разгрому ненавистного врага.
Интересно, что на этой территории было совсем безлюдно. Очень редко мы встречали мирных граждан, преимущественно поляков. Гитлеровцы пугали свое население Красной Армией и согнали его за Одер. Во дворах только скот да домашняя птица, брошенные на произвол судьбы без воды и корма.
Следует подчеркнуть, что наши воины хорошо понимали свою роль освободителей. Они воевали только с теми, кто оказывал сопротивление с оружием в руках. А ведь перед их глазами стояли картины фашистских зверств на советской земле, от которых в жилах стыла кровь…
20 января во второй половине дня я был вызван в штаб фронта вместе с командующим 3-й гвардейской танковой армией генерал-полковником танковых войск П. С. Рыбалко и командующим 21-й армией генерал-полковником Д. Н. Гусевым. Маршал Конев, кратко характеризуя обстановку, отметил, что войска фронта успешно выполнили поставленные задачи, разгромив главные силы врага.
— Немецкое командование, — продолжал Иван Степанович, — собирает все, что может, поспешно бросает в бой новые части, чтобы задержать наступление советских войск на Одере и удержать за собой Силезский промышленный район. Нужно как можно быстрее нарушить эти планы.
Маршал Конев считал, что наступавшая на бреславском направлении главная группировка фронта, состоявшая из 13-й и 52-й общевойсковых, 3-й гвардейской и 4-й танковой армий, имеет достаточные силы для быстрого выхода к Одеру и захвата на его западном берегу плацдармов. Но замедлившееся продвижение 5-й гвардейской армии, вызванное увеличением ее фронта наступления до 70 км и переброской из ее полосы 31-го танкового корпуса генерала В. Е. Григорьева и 4-го гвардейского танкового корпуса генерала П. П. Полубоярова соответственно в полосы 21-й и 59-й армий, давало возможность противнику отвести войска за Одер и закрепиться там.
В создавшейся обстановке надо было ускорить выдвижение 5-й гвардейской армии к Одеру и в то же время в кратчайший срок выбить противника из Силезского промышленного района, сохранив по возможности неразрушенной промышленность Силезии.
Надо сказать, что Маршал Советского Союза И. С. Конев принял весьма смелое и оригинальное решение. Он изменил направление действий 3-й гвардейской танковой армии генерала П. С. Рыбалко, наступавшей на Бреслау (Вроцлав), повернув ее с севера на юг вдоль реки Одер. Одновременно 21-я армия наносила удар на Беутен, охватывая Силезский промышленный район с севера и северо-запада, 59-я армия продолжала наступление на Катовице, а 60-я армия наносила удар вдоль Вислы, охватывая Силезский промышленный район с юга.