В материально-техническом отношении соединения и части были обеспечены полностью. Таким образом, командование и штаб армии провели огромную работу по подготовке войск к операции, и у нас имелись все основания рассчитывать на ее успех.
Чтобы не ударить по пустым местам, в случае если противник во время артподготовки отведет свои войска в глубину, и надежно обеспечить прорыв вражеской обороны, было решено провести разведку боем перед началом наступления. В ночь на 16 апреля по единому плану фронта усиленные стрелковые роты, по одной от каждой дивизии первого эшелона, вступили в ночной бой. В ходе его выяснилось, что противник прочно занимает оборонительные позиции. Вносить изменения в план артиллерийской и авиационной подготовки не потребовалось.
Наступление началось так, как было намечено планом.
В этой главе, где идет речь о предпоследней стратегической операции Великой Отечественной войны, я хочу рассказать о нашем командующем фронтом Маршале Советского Союза Иване Степановиче Коневе.
Иван Степанович имел громадный опыт руководства крупными оперативными объединениями, умело применял его при разработке наиболее эффективных способов использования крупных масс войск в операциях. Он очень тонко чувствовал обстановку и на основе ее уяснения и всестороннего анализа безошибочно определял, какая армия и какую задачу сможет выполнить наилучшим образом, какие силы и средства необходимо иметь в первом эшелоне, что в данной операции целесообразнее выделить — второй эшелон или мощный резерв, как лучше использовать подвижные войска фронта — танковые армии и танковые корпуса. Принимая решение, какую армию и на каком участке оперативного построения фронта лучше поставить, Конев учитывал опыт командующих и их штабов. Большое внимание он уделял организации артиллерийского и авиационного наступления. Его девиз при этом был: снарядов и бомб не жалеть, а солдата уберечь!
При подготовке операций Иван Степанович проявил большое умение выбирать время начала наступления. Он никогда не придерживался буквы директивы Ставки по этому вопросу, если в результате изучения возможностей своих войск и положения противника находил хотя бы минимальный шанс нанести удар ранее намеченного срока. Начало одной из наступательных операций по освобождению Правобережной Украины было намечено Ставкой на 6 марта 1944 года. Чтобы не дать врагу лишнего дня для укрепления своей обороны на реке Южный Буг, И. С. Конев потребовал от подчиненных ускорить подготовку войск. Были выиграны сутки. Мы перешли в наступление 5 марта. На войне сутки — это очень много!
Можно очень много рассказать о И. С. Коневе как о большом мастере организации взаимодействия. Вершиной его творчества в этом вопросе, по моему мнению, является Львовско-Сандомирская операция, в ходе которой блестяще было организовано взаимодействие двух ударных группировок, удаленных друг от друга на 70 км. Как известно, план нанесения двух ударов в полосе фронта — одного для разгрома львовской, а другого для уничтожения рава-русской группировок противника — вызывал сомнение у Ставки. Однако маршал Конев сумел доказать целесообразность такого замысла. При его осуществлении удалось растянуть силы гитлеровских войск и не позволить немецкому командованию маневрировать ими в ходе операции.
Ко всем этим блестящим качествам полководческого дарования И. С. Конева следует отнести еще одно — его стремление всегда и везде быть там, где решается судьба операции, видеть события своими глазами, добрым советом помочь командующим армиями, командирам корпусов, дивизий, а порой и полков правильно решить поставленные задачи, на месте разобраться в обстановке, с тем чтобы принять новое решение, применить самый неожиданный для врага маневр своими силами. Так, при прорыве обороны противника на львовском направлении в июле 1944 года Иван Степанович продолжительное время находился на наблюдательном пункте 60-й армии генерала П. А. Курочкина в так называемом колтувском коридоре. Находясь там, в гуще боевых событий, он сумел правильно решить проблему наращивания усилий — вводом двух танковых армий и двух танковых корпусов. Только будучи в этом районе, командующий фронтом мог пойти на такой, казалось бы, рискованный шаг — в узком, шестикилометровом коридоре использовать такую крупную массу танковых войск.