— Горк, что класть туда первым?
Некромант называл мне ингредиенты, я находила их в общей куче, резала и бросала в котел. Голос Горка становился тише.
— Все, готов, — сказал темный, и я вздрогнула от неожиданности. — Суп готов, а не я.
Некромант улыбнулся своей немудреной шутке. Я нашла ложку, зачерпнула немного супа и долго дула, чтобы тот остыл. Затем я поднесла ложку ко рту Горка, тот с трудом раздвинул губы, я влила туда суп. Он причмокнул.
— Отлично, прямо как у мамы. Ты тоже поешь, получилось очень вкусно, а мне больше не надо… Спасибо, Алая…
Он смотрел на меня с благодарностью, но я по глазам видела, что адептус хочет попросить меня еще о чем-то, но никак не решается.
Я порезала палец и провела им по губам Горка. Он вновь улыбнулся. Дыхание его постепенно сошло на нет. На моих руках умер еще один хороший человек. Или даже будущий друг.
Суп я разделила на двоих с Гарлом. Он и в самом деле оказался очень вкусным. Рецепт навечно отпечатался у меня в памяти.
Затем я донесла тело Горка — оно оказалось почти невесомым — до ближайшей расщелины. В могилу я положила посох. Я долго думала, класть ли туда еще и еду. Некроманту было бы приятно, я в этом не сомневалась, но она могла привлечь хищников.
Я забросала тело камнями. Мы с Гарлом снова остались вдвоем.
И зашагали быстрее. Все-таки Горк со своим мешком здорово тормозил нас.
Как же много погибло людей, с которыми сводила меня судьба в последнее время! Фозер и два адепта первой ступени, Гаррен и его стражники, Заратайн, Стамли, Горк. Локрид, к которому я не успела.
Но началось все с Сигурна Цизи. Ну почему же он пошел на культистов без посоха? Почему? Он же знал, что воздушники так сильно нуждаются в его поддержке. Это нам, огневикам, позволено колдовать без неуклюжей деревяшки. Так уж мы устроены.
Ведь Фозер предупреждал его. Педантичный и осторожный Фозер не раз достаточно резко говорил начальнику, чтобы тот взял с собой посох. Но Сигурн только отмахивался. А Фозер все удивлялся такой легкомысленности магистра. Ведь раньше Сигурн никогда не расставался со своим главным оружием…
Стоп. Раньше… До того как в Эрине появилась я, главный маг города всегда брал свой посох. Но вот пришла самоуверенная огневичка, способная творить заклинания с пустыми руками. И он все чаще начал оставлять его в башне.
Ох, Сигурн, глупый-глупый Сигурн… Ты хотел доказать, что не хуже меня? Что ты — магистр Воздуха! — способен справиться со своим делом и без помощи посоха?
Или ты просто хотел… хотел произвести на меня впечатление? А потому вел себя столь необдуманно и безрассудно? Как и любой мальчишка, пытающийся привлечь внимание девочки, которая ему приглянулась.
Ох, Сигурн… Моя бедная нижняя губа снова пострадала от моих же зубов. Значит, и тебя тоже погубила я. Смертельный удар нанесла тебе тень таинственного древнего некроманта, но именно я сделала этот удар возможным.
Если бы у тебя был посох, ты бы размазал тень по всей поляне. Наверняка. Ведь ты был очень опытным и сильным магом. Но у тебя его не было… Твой посох остался в Башне.
Я села на подвернувшийся камень и заплакала. Гарл, мой верный и мудрый волкодав, снова уткнулся мне в бок своей теплой мохнатой мордой.
Глава 25
Бегство
Теневое море, остров Дороттайн.
Подпольная таверна.
13-й день месяца Надежд, год 493-й от В.Л.
Джереби уже ждал меня.
Я отправился в таверну сразу, как вышел из покоев архимага, но магистр сумел меня опередить. Я постучал в дверь, привратник, услышав знакомую комбинацию ударов, открыл сразу и, не говоря ни слова, повел меня на второй этаж.
В таверне было настоящее столпотворение. Кто-то отмечал отъезд с Дороттайна, кто-то, наоборот, оплакивал свою жизнь и карьеру. Многие прожили на острове долгие месяцы и, кроме изучения Тьмы, которое оказалось напрасным, были мало на что способны. Перспектива отправиться на войну с ее порождениями их откровенно пугала.
Магистр сидел в том же самом кабинете, где мы разговаривали в первый раз, перед ним стоял графин с водой. В руке он сжимал кружку, смотрел в нее и что-то бормотал себе под нос. Он принюхался к ее содержимому, немного отхлебнул и тут же сплюнул прямо на стол.
— Не получается, — недовольно сказал магистр и выплеснул воду на пол.
Теперь он смотрел на меня. Жуткие мешки под глазами, страшная бледность и безумный блеск во взоре. Парваль по сравнению с ним выглядел бодрячком.
— Отмечаете, господин магистр? Вы ведь знали все с самого начала, так? Все, почти все были потрясены, но у вас на лице не было даже легкого удивления!