И понятно бы: царизм, фашизм… Но — тогда? Кого же допускали решать судьбы детей? Тупой оскал людоеда, готового изжевать и выплюнуть чью-то судьбу — будто глядел с тех страниц!..
«Общественной работой не занимался», например… Хотя, если такой же сенситивный, замкнутого характера — какой мог заниматься «общественной работой»? А это — тоже делило на «хороших» и «плохих»! Или пусть — побег из дома, самостоятельный химический опыт со взрывом… И — вывод о всей дальнейшей судьбе? А тем — прощали и «климакс», и пьяные скандалы…
И куда деться от вопроса: могло из этого «вырасти» — то?..
Группа отчаявшихся подростков… Таких же сенситивных, или — слабого здоровья, или — с мало кому понятными проблемами, или — не выдержавших чего-то в семье… А достаточно самого простого: после тяжёлой травмы, больницы — семья, где запросто могут ударить! Или — отчим-офицер, которого «переводят» к новому месту службы, а… самого — куда? Из специализированного класса городской школы — в сельскую, в километрах от дома?..
Но и бежать — не на тогдашний Запад же! В Польшу? Уже социалистическую тогда?..
(Хотя… Это потом — сформировались регионы по концепции Ареева! И Монголия — стала частью Гипербореи, а Польша и даже Эстония — Западной Европы…)
А тут ещё… Вдруг вспомнилось: «военные игры»!
Да, тоже — был феномен истории: театрализованные повторы событий давних войн! И считается: как раз — молодёжное увлечение! Но — не особо уважаемо теперь, и давно сошло на нет… Игры — в то, что для кого-то было смертельной жертвой! Просуществовало весь 21-й век, сойдя на нет лишь к 22-му…
(А уже — век 23-й. Год 300-летия полётов Гагарина, Титова… Вот тоже, сравнить…)
Постыдные игрища — на таком! И — мямлили невразумительное о неких качествах «настоящих мужчин»… С тем — бесславно и ушло в историю. Другое дело — съёмки фильма, восстановление событий как исторический эксперимент (так порой открывают неожиданное — в, казалось бы, известных событиях)…
Откуда-то брались, в давно уже мирном обществе — группировки, «движения», исповедующие нечто нечеловеческое! Хотели, чтобы их боялись? В стране, что победила в последней войне, встала у истоков космической эры — быть сильными среди слабых! Вот их суть…
«Болевые приёмы», «ношение оружия», твёрдое ребро ладони — которым можно калечить, убивать… А что «ученик», ещё не владевший всеми «приёмами», исполнял самую позорную работу (драил туалет, например) — лучше всего характеризует их мораль…
Но их — вытеснило презрением общества! Оказалось: их не боятся, не преклоняются — презирают! Зверь может быть опасен, но он — не «выше» разумного существа! И общество, вынесшее страшные беды, преодолевшее угрозы миру — отринуло тех, кто превращал своё тело в машину для убийства, чем бы это ни оправдывал…
…А «националисты» — тоже хотели быть сильнее, главнее кого-то? А сами их методы: из-за вражды непонятно с кем — захват автобусов, самолётов, подрывы зданий с невинными людьми! И цель — чтобы у кого-то не было равных прав с ними? Им «мешали жить» — те, кто думают на другом языке?..
Но — история вынесла им всем приговор. Известная, реальная история…
…Однако: что, если такие — пусть ненадолго, на ограниченной территории — получали реальную власть? А с ней — право судить кого-то?
Вот эти безграмотные «физруки», «воспитатели», эти «огрубевшие», «испорченные трудностями», для которых непохожий на них — уже враг… А кто-то был доволен: в лагере сына «прибрали к рукам», он стал «вежливым», «послушным»! Даже не задумываясь — как, через что прошёл!..
Но — не было! Не отмечено в истории! Проверял же…
(А автобус — поехал? Он и не заметил…)
…Хотя — и было не всё, как сейчас! Не все дети имели, что нужно; не все взрослые понимали — что нужно им…
И — уборка овощей вручную… И тут же — попрёки: вы «пока зависите от нас», «ещё ничего не заработали»! (Прав же Мерционов: в книги, в фильмы вошло!)
Вот и вопрос: а это — могли считать «освобождённым трудом»?
Но у взрослых — все права, а дети — ни о чём заявить не могли! Это было бы… оскорбление старших, которые о них заботятся?
Те, видите ли, «жили в трудные времена», «не получили образования»… Но почему — едва грамотный «старший» мог решать чью-то судьбу? И чего стоил его «простой жизненный опыт» — в непростом случае?