…А за окном — была просто равнина! Чуть холмистая, до самого горизонта поросшая низкой голубоватой травой… Или — мхом? Тундра?..
(Хотя — в окнах по противоположной стороне вагона были видны и заросли высокой травы, или даже кустов…)
— Тундра, — сказал и Мидакрин. — Хорошо, что лето. А то… видите, в чём мы…
— А в чём? То есть… о чём ты?
— О летней одежде, — объяснил Мидакрин. — Трусы, рубашки — и всё, даже обуви ни у кого! Наверно, придётся определять, где юг — и двигаться туда! Тундровое лето коротко…
(«Или правда: в чём я?»— задумался Жангир, взглянув на себя. И — наконец, по-настоящему, внимательно осмотрев…
Да… наконец — увидел своё тело! Стройное, смуглое, но… не с такой тёмной кожей, как ожидал!
И правда: в рубашке, плавках… А это хоть — правильно? Да и — с какой точки зрения? Должна быть, например, обувь?
И ничего в памяти: как, в каких случаях одевался? Да и — были ли они, эти случаи?
Что надевал — в той школе, на уроки? Если это школа… Или — выходя… куда?
Вроде — в школе обувь надевал, а… не надевал — где? Да и как она выглядела?..)
А сзади, за спиной — да, кусты частью перекрывали оконный проём; а где-то вдалеке — были и деревья!
Но то — сзади, если обернуться. А впереди — лишь тундра. Будто граница леса и проходила тут, у самой железной дороги, где стоял вагон…
…— А что снаружи? — вновь спохватился Мидакрин. — Надо посмотреть, — он перешёл к окну напротив. — Не видно, куда идёт дорога: просто вперёд — и так же назад! И станции никакой…
(А это — странно? Ну да — должна быть станция! Или нет?)
— Надо посмотреть из торца вагона, — сообразил Утахур…
…— Не открывается, — обеспокоенно сообщил он, вернувшись спустя несколько мгновений. — Как же выйти?
(И это — встревожило, кажется, серьёзнее всего прочего!)
— А как вошли? — забеспокоился и Мидакрин.
— Так и вопрос, — ответил Редан.
(Однако верно: как-то вошли! Но тоже: когда, и… с кем? Не здесь же — та третья полка! Вошли сюда — потом, сами? А ехали — куда?)
— Нет… открывается, — тут же успокоил всех Утахур, и… ворвался незнакомый запах! Чуть острый, пряный, горьковатый… (Так ли должна пахнуть тундра?) — И ничего больше: ни того дома, ни других вагонов, локомотивов, станции! Только сама дорога…
— Но как? — воскликнул Нилар. — Шли же по городу…
— А какому? — переспросил Утахур. — Как назывался? А страна?
(Ну да! Ведь страну — помнить должны! Но снова — никто не ответил!)
— …А месяцы, годы? — уже в отчаянии спросил Утахур. — А… планета? А… в системе какой звезды?..
(Никто не ответил и на это! И Жангир — не знал!
Лишь… знал, что должен знать! Что просто немыслимо — забыть такое! Кажется…
Должны быть названия! Но — напрочь забыл их!
Или… никогда и не знал? Но — возможно ли? Почему даже тут, при попытках вспомнить — пустота?)
И — все молчали, как оглушённые. Будто не в силах поверить… во что?
Когда даже… не поймёшь — что насколько странно!
И даже — какие-то вопросы не удаётся «ухватить» мыслью…
— …Да, вот вам… весь ужас нашего положения, — решился наконец продолжить Утахур. — Не представляем: где мы, кто мы, куда идти! Но идти-то надо…
(А — надо ли? И знать бы — куда, зачем!)
— …Или давайте сначала осмотрим вагон! Проверим, нет ли чего съестного… Кстати, а… что для нас съедобно? Не помните?..
201. Две линии судеб
— И сколько идём, а всё тундра, — наконец начала Френла. — А ведь по широте на юг…
— Я так определил, — напомнил Мидакрин. — По полуденной тени. А часов нет ни у кого. Не с чем даже сравнить продолжительность суток…
…Да, так: одни лишь общие понятия! В данном случае — что существуют (должны быть) какие-то дни, ночи, сутки, биоритмы! Зима, лето, осень, весна… Иногда — темно, и хочется спать; иногда — светло, и надо идти куда-то, что-то делать… А что?
Вот и сейчас — шли. После того, как Мидакрин известным ему (и Жангиру) способом вроде бы определил, где здесь юг. (А это — после того, как осмотрели вагон…) Тень от вагона, за которой тщательно наблюдали, не отрываясь — укорачивалась, при этом меняя направление на местности относительно рельсов; но с какого-то момента — достигнув минимума, стала вновь удлиняться; и они, решив, что юг — там, куда указывала самая короткая тень, пошли прямо туда. Наискось от дороги, на которой стоял невесть как попавший вместе с ними сюда вагон. Так его и оставили…