(«Да… кто они, откуда? — мысленно не выдержал Джантар. — Всё перепутано! Нет такого в нашей истории!»)
…— Ещё плавим из чего-то печати на документы, — добавила «та» Фиар. — Или рисуем чуть не штыком…
— И я в военкомате… а как там оказался? — задумался «тот» Донот. — Или ты, — он указал на «того» Минакри, — поехал с кем-то под каким-то видом на грузовике, украл бомбы… Зачем?
— Нет, — возразил тот, — едем потом! Украли грузовик или автобус, зачем-то в паранджах… Рассказываю: из какого я племени, какое всё дикое! Отрубленные руки прибиты на воротах… Но я — ни из какого племени!
— А потом? — спросил «тот» Лартаяу. — Приезжаем… куда?
— Ко мне домой, — ответил «тот» Джантар. — Но куда это? Я такого дома не знаю, семьи нет…
— У всех так! Всё фальшивое… А — чего хотим сами?
— Нет, ну как… — начал «тот» Донот. — Должны угнать вагон… Притаимся где-то; ночью — я, добыв одежду, иду на вокзал; там — вру, что у меня… Ну да: проводник группы больных бубонной оспой! Или сопровождающий — как называется… И договариваюсь — чтобы мне под это дело дали вагон, прицепили к поезду…
— Так… разве оспа бывает бубонной, а не чума? — спросила «та» Фиар. (Джантар тоже подумал сразу.)
— Они там «по сценарию» все дураки, — ответил «тот» Лартаяу. — А если сразу заподозрят неладное? Что делать будем?
— Но я так помню, — не смутился «тот» Донот. — Иду туда, вы ждёте в списанном вагоне; потом — нас подцепляют к тому поезду…
— А зачем и куда едем? — задумался «тот» Минакри.
— Нет, я помню не так, — возразила «та» Фиар.
— А как? — даже непонятно, кто спросил.
— Ни у кого вагон не просим! Берём сами…
— Точно! — согласился «тот» Минакри. — Подцепили как-то тросом, подогнали к составу…
— А умеем это… реально? — спросил «тот» Лартаяу.
— Не знаю. Но как-то… Предлагаем ему деньги…
— А где возьмёшь? У нас же их нет!
— Но… точно! — подтвердил «тот» Донот. — Я предлагаю машинисту тепловоза! Протягиваю, чтобы подцепил нас…
— Да! И он ещё… «перечислит все стыдные места человеческого тела и их функции»! — снова будто цитируя, добавила «та» Фиар. — Но деньги возьмёт, и…
— Или просто подтянем тросом, подцепим к какому-то поезду, ничего не спрашивая? — предложил «тот» Лартаяу. — Нелегально…
— И куда едем? — спросил «тот» Минакри. — Зачем? Что искать?
— И помню: как договариваюсь с начальниками вокзала, поезда! — ответил «тот» Донот. — Представляю!
— И ещё будет «курить мерзкую вонючую папиросу грузчик»! — добавил «тот» Джантар. — Сидя на тележке…
— И нам погрузит чей-то труп! Мол, всё равно заразу везёшь… А в дверь на какой-то станции постучат бандиты — и я им отдам! Примут — за кого-то, с кем об этом договаривались! Ещё татуировку потребуют показать: член ли я той банды…
(И всё — спокойно, даже иронично!
В такой мир ожидали попасть?..)
— Я слышал… тех, других! — признался он. — А… ничего не повторял из того, что слышал?
— Да, немного, — подтвердила Фиар. — Значит, у нас отняли… свою историю у каждого, и «вставили» всех — в одну? Только у меня с Минакри — была общая… Да — ты же не вспомнил никакой истории, Джантар!
— Но… знаю! — вдруг вспомнил он. (Наконец — озарило память, как вспышкой света!) — Вот эту, про аппендикулярию…
227. Кризис чужого мира
…— И электрический стул? — переспросил Талир. — И я там?
— Такая у нас была история, — закончил Джантар. — Но потом кто-то решил: «такое» детям — нельзя! Будем кем-то другими…
— И кто теперь мы? — спросила Фиар. — И кто они? Вообще, насколько обычно или необычно: говорим об этом, потом перенесены сюда? Мы же были в том подвале! Подождите… Или нам приснилось?
— Что? — спохватился Джантар, встрепенувшись…
…Действительно — будто спал! Разговаривая — заснул!..
А что было во сне?
Не с ними — с «теми»? Или снилось — «тем»?..
…Вдруг — так же разговаривая в этом подземелье — поняли, что находятся… в пустой квартире, с окном на освещённую фонарями улицу? И почему-то ждали: появится полиция или военный патруль, объявят, что дом отселён, потребуют сдаться? Но в итоге — осторожно осмотрев всё и убедившись, что больше никого нет (в подъезде, или во всём доме?) — спустились в три приёма на лифте, вышли наружу; долго шли пустынным ночным городом (никого не встречая, не узнавая ничего знакомого?); наконец — вышли к железнодорожной станции; на дальних путях — старый, вероятно, списанный вагон; недолго думая — забрались туда…