«Не отдам я ее никакому Баатару, — с изумлением от собственной глупости думает Суинь. — Ни Шину и никому другому. Никому не отдам. Ни за что».
Эта мысль, такая простая и изумительная, захватывает ее, и Суинь смотрит на Кувиру неприлично долго, так что та не может игнорировать.
Она вопросительно поднимает брови, и Суинь улыбается. Как все может быть просто.
Гости расходятся, Суинь принимает последние поздравления и вдруг замечает, что Кувира замешкалась и ждет ее. Сердце Суинь подпрыгивает от волнения. Они остаются вдвоем. Кувира подходит к ней с легкой улыбкой.
— Привет, — говорит она, словно они не просидели за одним столом три часа к ряду.
— Привет, — отвечает Су и улыбается.
— Это тебе, — Кувира протягивает ей футляр-цилиндр из плотного картона.
— О! — Суинь заинтересованно крутит в руках подарок.
— Откроешь потом. Баатар тебя заждался, — и впервые Суинь слышит горечь при упоминании своего мужа.
«Она ведь тоже ревнует меня, — пронзает Суинь понимание. — Какие же мы обе идиотки».
— Спокойной ночи, — улыбается Кувира и уходит.
Баатар действительно ждет ее в коридоре, и они идут в спальню под руку, словно два старика. Суинь кладет подарок Кувиры на туалетный столик и раздевается, надевает сорочку, расчесывает волосы, но делает все это как-то механически заторможенно, неловко, словно по инерции. Суинь останавливает себя, кладет расческу и в зеркало смотрит, как Баатар, кряхтя, выпутывается из одежды и заползает под одеяло. Она встает, обходит постель и наклоняется над мужем.
— А? — растерянно мычит он и принимает поцелуй. — Что такое? Ты здорова?
Суинь виновато улыбается.
— Все хорошо. Спи.
— Я так устал, — бормочет он и устраивается поудобнее. Через пять минут муж похрапывает, а Суинь дрожащими руками берет подарок. Снимает крышку, и на ладонь выезжает свиток, скрепленный зеленой лентой. Она тянет за конец, бантик распутывается, и листки раскрываются у нее на руках. Внутри бумаги лежит роза. Обрезанная под длину свитка. Красная, ароматная, красивая. Суинь нюхает ее, закрыв глаза. От волнения у нее глухо и часто стучит сердце. Суинь проводит бутоном по губам, и ощущение такое, словно ее целуют. Ее босые ноги беспокойно вздрагивают на полу. Суинь откладывает цветок и разворачивает бумагу.
Ноты.
Суинь перебирает листки и понимает, что Кувира привезла ей музыку для нового балета. Суинь прижимает бумагу к груди. Ей кажется, что ее разорвет изнутри. Она заворачивает бумагу обратно в футляр, а цветок оставляет на туалетном столике.
Накинув свой зеленый пеньюар, Суинь выходит из спальни. Она проверяет коридоры сейсмозрением, чтобы не столкнутся со слугами, спускается вниз и приходит к комнате Кувиры. Поднимает руку, чтобы постучать, и вместо этого просто открывает дверь.
В комнате темно, но Кувира садится на постели, будто и не спала. Ее волосы распущены, она с тревогой и волнением смотрит на Су.
У Суинь пересыхает горло. Она закрывает за собой дверь и, дрожащими руками нащупав защелку, запирает ее. Кувира, услышав тихий щелчок, на секунду закрывает глаза, словно боится поверить.
Суинь кажется, что она запутается в собственных ногах, но каким-то чудом все же доходит до постели. Садится. Они смотрят друг на друга в тишине и темноте. Только два дыхания, только два взгляда.
Кувира робко поднимает руку и касается ее щеки. Суинь вздрагивает от этого невинного прикосновения. Ей кажется, что ее целую вечность так не касались. А может быть, и никогда. Она ласкается о ладонь Кувиры и, скользнув по ней губами, целует. Кувира жалобно выдыхает, словно Су причинила ей боль этой нежной лаской. Но Суинь удерживает ее руку и целует запястье, туда, где под кожей быстро бьется пульс, скользит губами, теряя голову.
А когда она отрывается от ее кожи, Кувира тянется к ней, и они встречаются губами. Суинь кажется, что ее сердце разорвется в груди на куски. Губы Кувиры мягкие и желанные, а от осознания, что вся ночь принадлежит им, голова идет кругом.
Они целуются, осторожно, трепетно, нежно. Суинь не верит, что это действительно происходит. Она запускает руки в волосы Кувиры, прижимая ее ближе. В голове мутится, Суинь вздрагивает и жадно хватает воздух ртом.
Кувира тут же спускается к ее шее и жарко целует открытое горло. Суинь дышит так надрывно, запрокинув голову, словно ее мучают пыткой. Так и есть. Эта пытка обещанием, неверием и слишком сильным чувством. Суинь прижимает голову Кувиры к себе и, покачнувшись, хватается за ее плечи.
Кувира затуманенным взглядом смотрит на нее и мягко укладывает на постель рядом с собой. Ее губы влажно блестят, а глаза подернуты поволокой. Суинь замирает от восторга, видя такую Кувиру.
Кувира целует ее, доводя до исступления, а, когда она тянет с плеч ее пеньюар и бретели сорочки, Суинь всхлипывает, совершенно себя не контролируя. Она неловко подцепляет ее майку и касается живота. Кувира, заметив это движение, отстраняется и одним движением через голову снимает майку и отбрасывает прочь. Суинь смотрит на нее, на грудь с темными точками сосков, на подтянутый живот, на глубокий изгиб талии и вдавленный аккуратный пупок, и неловко касается руками. Кувира вздрагивает и, закусив губу, откидывает голову. Ее темные волосы рассыпаются по спине, и Суинь не видела ничего более эротичного. Кувира жарко выдыхает, когда Суинь скользит пальцами по ее груди, и смотрит так опасно, нависая сверху, что Суинь поджимает пальцы на ногах. Но Кувира не торопит ее, и Суинь с наслаждением ласкает ее невесомыми прикосновениями.
— Су… — выдыхает она и прогибается в пояснице, прижимаясь к ней бедрами. Суинь становится так жарко, как никогда. Кувира ловит ее руку и целует пальцы, ладонь, запястье, а потом все же снимает с нее ее ночные одежды. Суинь чувствует, что краснеет, словно девица, но ничего не может с собой поделать. Ей вдруг неловко, что она не такая молодая и красивая, как Кувира, что она вовсе не такая, какой ей следовало быть. Суинь неловко прикрывает грудь рукой. Кувира, растерянная и напуганная, смотрит на нее.
— Только не говори, что ты передумала, — с искренним ужасом шепчет она.
И Суинь тихо смеется в ночной тишине. Притягивает Кувиру к себе и целует, влажно сплетая языки и выгибаясь навстречу. Кувира ласкает ее языком и губами. Ее темные волосы рассыпаны по ее груди, и Суинь мнет их пальцами и тянет на себя, когда хочет получить поцелуй. Ей так хорошо, так хорошо, как никогда.
Когда Кувира разводит ее ноги и сползает вниз, оставляя за языком влажную дорожку от пупка, Суинь стонет. Бесстыдно и громко. Кувира придерживает ее бедра, начинает ласкать ее языком мягкими плавными движениями, и Суинь вдруг вздрагивает всем телом, удивленно выдыхает: «Ох!» и кончает. Кончает так ярко, что ее выгибает дугой, и несколько секунд она просто не может вдохнуть.
Когда она разлепляет глаза, Кувира целует ее бедро, мягко поглаживая пальцами кожу.
— Быстро ты, — усмехается она самодовольно. Ее улыбка пьяная и терпкая, Суинь с шутливым возмущением смотрит на эту маленькую гордячку.
— Замолчи! — бурчит она, закрыв ладонью глаза. Ей немного стыдно за такой честный и жадный отклик своего тела. Но она ничего не может поделать. Она так скучала по Кувире и так — теперь-то уж можно себе в этом признаться — хотела ее, что сейчас просто сходит с ума.
— Ну что ты, мне нравится. Не нужно долго возиться, — подтрунивает Кувира и ложится рядом. Они целуются, и Суинь гладит ее спине под растрепанными волосами.
— У тебя был кто-то, — говорит Суинь вдруг.
— Разве это важно?
— Не говори мне, кто. Я буду страшно ревновать.
— Не скажу.
Суинь чертит пальцами замысловатые узоры на ее спине и подбирается к поясу пижамных штанов. Кувира выгибается, напряженная, как струна, и Суинь, поддаваясь любопытству, переворачивает ее на спину.
— А мне можно поиграть? — шутливо спрашивает она.
— Только если ты этого действительно хочешь.
— Хм, — Суинь поигрывает завязкой, с удовольствием наблюдая, как Кувира напряженно облизывает губы. Она развязывает тесемку и медленно тянет штаны вниз. Кувира приподнимает бедра, помогая, и Суинь замирает от этого зрелища.