Дверь распахивается, и Баатар вскидывает голову. Кувира без шлема, в грязных помятых доспехах быстро пересекает комнату и останавливается перед его столом. За те десять лет, что она жила в их доме, она ни разу не заходила сюда. Баатар, онемев, таращится на нее.
Кувира осматривает его холодным оценивающим взглядом и вдруг подвигает кресло и садится напротив.
— Привет, — говорит она, чинно сложив руки на коленях.
— Привет, — моргает Баатар.
— Ты хотел сделать мне доспехи, — она говорит это так, словно он предложил ей это вчера, а не… кажется, год назад?
— Э…
— Тебе все еще это интересно?
Баатар воровато косится на ящик, в котором лежит его заветная папка.
— Возможно, — осторожно отвечает он. Он столько раз обжигался с Кувирой, что в нем просыпается подозрительность.
— Если ты все еще хочешь — я твоя, — говорит Кувира. От двусмысленности фразы Баатар сглатывает.
— Что случилось? — наконец выдавливает он. Кувира досадливо хмурится и смотрит в пол.
— Я проиграла, — она вскидывает на него взгляд. Упрямый и… обиженный. Да, Кувира не привыкла проигрывать. — Магу взрывов. Тросы… слишком медлительны. Я не смогла… ничего не смогла.
И Баатар впервые видит Кувиру неуверенной и разочарованной в себе. Раньше, когда она выигрывала у Суинь, она была так заносчива, и вот, нарвавшись на соперника покруче, снова чувствует себя недостаточно сильной. Баатар улыбается. Ему все равно, кому проиграла Кувира, все равно, что там случилось в этой битве. Он готов расцеловать мага взрывов, который сбил спесь с его упрямой музы. Он тянется к ящику и достает свою папку. Кидает ее на стол перед Кувирой.
***
— Больше не проиграешь.
После возвращения с церемонии посвящения Джиноры Суинь разбирает горы скопившейся корреспонденции. Сражаться захватывающе, но бумажные дела никуда от этого не пропадают.
На обед она решает отправиться домой и по пути замечает не в первый раз слишком холодные приветствия стражников.
На одном из постов стоит молодой Хонг Ли, которого она с подачи Айвея обвинила в измене. Его кивок особенно холоден. Суинь поверила в предательство стражника, а вот Кувира — нет.
Суинь помнит, как Кувира подошла к ней и Лин в коридоре после ареста Хонг Ли.
— Суинь, можно тебя на минуту?
— Почему ты не на посту? — тут же огрызается Лин. — Вам, что мало того, что вы один раз уже пропустили Захира?
Кувира смотрит на нее бесстрастно, но Суинь хорошо видит ее холодный гнев. Лин чужачка, и по мнению многих слишком много себе позволяет.
— Извини, Лин.
Они заходят в ближайший кабинет, и Кувира закрывает дверь.
— Твоя сестрица просто невыносима, — тут же заявляет Кувира.
— И все же она моя сестра, — сразу расставляет точки над и Суинь.
— Ты же не веришь, что предатель Хонг Ли?
Суинь красноречиво молчит.
— Я его знаю, он тут не при чем. Ты доверила расследование чужакам и обвиняешь нашего стража без какой-либо возможности оправдаться.
— Айвей сказал, что он лжет.
— Да, Айвей, — усмехается Кувира. — Удобно быть единственным, кто знает всю правду. А тот журнал, что нашли в его доме — он пропал еще месяц назад, когда Хонг Ли валялся дома с гриппом.
— Это больно, но иногда те, кому ты веришь, предают тебя. Даже самые близкие и надежные, кому ты можешь доверять абсолютно. Тебе придется смириться с этим! — отрезает Суинь безапелляционным тоном.
Дверь без стука открывается, и Лин нагло и бесцеремонно заходит в комнату.
— Что тут происходит? — говорит она, осматривая сцену следовательским взглядом. Кувира вмиг холодеет и принимает вежливо-неприступный вид.
— Тебе следует чаще прислушиваться к собственным советам, Су, — говорит Кувира и, холодно поклонившись, уходит.
— Что у тебя с этой девчонкой? — гневно провожает ее взглядом Лин.
— Эта девчонка — начальник стражи Заофу. Фактически она имеет в городе такой же статус, как ты в Республиканском городе. Поэтому умерь свой тон, — злится Суинь.
— Хм! — фыркает Лин.
Суинь знает: ей запомнят это надолго. Суинь идет дальше и на мгновение трезво пытается оценить ситуацию: насколько велик ее авторитет? Насколько ей преданы ее люди? Считают ли ее лидером в собственном городе? Не слишком ли популярна Кувира? Сколько у нее действительно преданных людей?
У Суинь теперь нет Айвея и нет старины Цу. А у Кувиры Шин со своими богатыми родителями, Линг, что родня самой царице Земли, и еще с десяток талантливейших молодых людей из самых видных семей города, которые смотрят ей в рот. Не говоря уже о том, что ее боготворит стража и все те, кто побывал с ней в битве три года назад. Ее обожает весь город. Даже Баатар неравнодушен к Кувире, а Варрик зовет ее «воительницей металла» с таким видом, словно он один способен увидеть ее потенциал.
Кувира сильна, но Суинь улыбается. Она не обратит эту силу против нее. Потому что — и в этом Суинь не сомневается — любит ее. И верна ей.
Она добирается до своей спальни и с наслаждением скидывает верхнее платье.
В дверь тихо стучат.
— Суинь? Я могу войти?
Суинь открывает дверь и, как только Кувира заходит, целует ее. Как же она соскучилась! Эти безумные дни, эти страшные дни, и так далеко от нее!
Кувира обнимает ее, поцелуй, жадный и жаркий, быстро мутит головы. Суинь тянет Кувиру в спальню.
— Здесь? — удивляется она.
— Баатар в лабораториях.
— Какая удача, — саркастично замечает Кувира, но Суинь заставляет ее замолчать поцелуем. Кувира стряхивает доспехи, и они со звоном падают на пол. Суинь увлекает ее на кровать и торопливо стаскивает с себя одежду. Ей так нужны поцелуи Кувиры, ее ласки, ее любовь. Она так невероятно соскучилась по ней.
— Хочу тебя безумно, — шепчет Суинь в ее губы. Кувира усмехается. Суинь дрожит почти болезненно. Кувира целует ее шею, жадно накрывает руками груди. Суинь стонет.
— Госпожа! — тихий стук в дверь заставляет их замереть. — Срочное послание от президента Райко.
Суинь закатывает глаза и жалобно тихо стонет.
Кувира поворачивает голову в сторону двери и нехотя поднимается на выпрямленных руках.
— Сейчас приду, — кричит Суинь, а сама тянет Кувиру за кончик косы. — Не хочу Райко. — капризно заявляет она шепотом. — Тебя хочу.
Кувира улыбается ей и тихонько смеется.
— Я разберусь, — говорит она, чмокнув ее в губы. — А ты никуда не уходи.
— Ты скоро? — Суинь, обнаженная, чувственно раскидывается на постели.
— Мигом. — Кувира магией накидывает доспехи и выходит, затворив за собой дверь.
Суинь, тяжело вздохнув, слушает полуденную тишину. В саду поют птицы, где-то далеко слышно переругивание слуг. Из окна бьет солнце, и лучики скачут по ее обнаженной груди. Суинь переворачивается на живот и нетерпеливо качает ногами. Как же тяжело ждать.
Через пять минут, которые кажутся Суинь маленькой вечностью, ручка двери поворачивается. Она оборачивается. Улыбка застывает на ее губах.
— Боже мой! — присвистывает Баатар и с лукавым видом закрывает за собой дверь. Суинь леденеет. Нет. Только не это. — Су, у тебя игривое настроение?
Муж снимает камзол и вытаскивает из-за пояса рубашку. А Суинь, онемев, лежит, не в силах пошевелиться. Баатар целует ее плечи, ложится сверху, а у Суинь в горле застывает безмолвный крик. Она должна сказать ему. Сказать… но что она может сказать ему? Что она ждала тут, обнаженная, не его, а Кувиру?!
Баатар переворачивает ее на спину и целует грудь. На мгновение смотрит ей в лицо, озадаченный ее молчаливостью. И Суинь улыбается ему. Уголки губ нервно подрагивают, она не может с ними совладать, но она улыбается ему.