— И чем же вам угодить?
— Ложитесь на кушетку, — приказным тоном заявляет Кувира и привычным жестом складывает руки за спиной… Баатар, остолбенев, смотрит на нее. И Кувира вдруг смеется.
— Иди спать, Баатар!
— Как прикажете, — бормочет он, смутившись. Какой же он идиот, ведь поверил!
Он выходит, но, когда закрывает за собой дверь, видит, что Кувира смотрит на него с улыбкой. И он тоже улыбается.
Он укладывается спать на неудобной полке и думает о том, что Кувире, даже железной Кувире, нужен человек, которому она сможет поплакать в жилетку. И он вовсе не против стать этим человеком. А там… как знать…
Когда они приезжают в царство Занг на втором году объединения, у всех на языке один вопрос — будет ли следующим Заофу?
Занг упирается отчаянно, на их поезд нападают трижды, и это не кучки бандитов без организации — отборные войска. Кувире ничего не остается, как ввести свои войска на территорию провинции. Они нужны, чтобы хотя бы добраться до столицы живыми, но газеты тут же поднимают очередную волну возмущения. Кувира завоевывает провинции огнем и мечом.
Линг читает ей заголовки в их вагоне с картой.
— Собаки лают, а караван идет, — говорит Кувира, гипнотизируя карту. — Пусть лают.
— У меня есть пара знакомых в Ба Синг Се. Друзья семьи. Можно навести справки и купить пару газет. В таком хоре неплохо бы иметь пару своих голосов.
— Действуй.
— А что с Зангом? Он не сдастся.
— Ни за что. Тем более, мне.
— Тогда что мы тут делаем? — спрашивает Баатар.
— Наши войска все равно уже здесь. Его народ голодает, — говорит Кувира, и между ними троими повисает молчание.
— Ты хочешь… завоевать царство Занг силой? — уточняет Баатар.
— По мнению многих, я завоевала силой половину страны. Это царство никогда не сдастся только потому, что его глава самодур и властолюбец. Его люди мрут с голоду, но он сидит на троне и посылает мне наглые отказы в аудиенциях. Мне это надоело.
Линг спокойно просматривает газету. Баатар чувствует, как у него бегут мурашки. Это ведь… война. Но ведь Кувира права. Занг — ублюдок, каких поискать.
— Ладно, с этим решили, — произносит Линг, и Баатар, как обычно, восхищается его легендарным хладнокровием. Линг, далекий потомок царского рода, ко многому относится со снисходительным равнодушием. — Что дальше? Заофу?
Кувира сжимает руки в перчатках.
— Нет.
— Он ближе всего, весь север уже наш. Заофу для многих пример для подражания. Если присоединим его, много царств придут к нам добровольно.
— Заофу нам не нужен, — отрезает Кувира, и Линг смотрит на нее со странным выражением понимания и жалости.
— Это недальновидно.
Кувира оборачивается и смотрит на него сверху вниз.
— Как скажешь, — пожимает плечами Линг и, сложив газету, выходит из вагона.
Баатар хмурится.
— Почему?
Они с Кувирой давно любовники, и он позволяет себе многое, что недозволенно другим.
— Суинь не присоединится. К чему тратить время?
Баатар вспоминает купола Заофу, представляет, как они падают под ударами его мехакостюмов и орудий, и в нем просыпается темная злая радость.
— Мы можем завоевать его, как завоюем Занг. Ты права — к черту церемонии!
— Я объединю царство и без Заофу. Он мне не нужен.
— Ты делаешь это из-за мамы? — предполагает Баатар. Кувира оборачивается и смотрит на него, внимательно прищурившись. — Хочешь сделать ей одолжение?
— Напротив, — Кувира снова отворачивается к карте. — Хочу, чтобы она поняла, что нельзя прятаться от мира. Пусть смотрит, как все царство становится единым. Все, кроме ее города.
Они обходят Заофу во всем, не препятствуют его торговле, даже не просят встреч и аудиенций. Кувира игнорирует Заофу, словно это пустое место на карте. Баатар силится разгадать, почему, и не может. Сам бы он был счастлив присоединить родительский город, показать им наконец, чего они добились. Но Кувира неумолима — Заофу останется независимым до тех пор, пока они сами не придут к ней. Но Суинь отвечает им таким же показным молчанием.
Когда они едут на коронацию Ву, он, и Линг, и Варрик — все знают, что на коронации Кувира объявит о свержении монархии. Видимо, из-за этого Кувира в странном приподнятом и взволнованном настроении. В поезде она смотрит на пробегающие пейзажи и холодно отстраняется, когда он пытается ее поцеловать.
— Не сейчас.
Баатар раздосадовано отступает. Кувира смотрит на Ба Синг Се с болезненным блеском в глазах.
— Готова стать царицей Земли?
— Я не стану царицей. Этой должности больше не будет. Монархия — пережиток старины. Суинь всегда так говорила.
— Хм. Ей должна понравиться твоя речь, — обиженно ворчит Баатар. Он не понимает, почему, но упоминание матери раздражает его.
— Да, я на это надеюсь, — говорит Кувира и смотрит в окно, смотрит, смотрит.
И, когда после коронации Суинь приходит к ним, Кувира тут же просит оставить их наедине.
Баатар с Болином выходят в коридор. Болин уходит к брату, а Баатар, презирая себя, ловит обрывки разговора.
— Теперь тебя заинтересовала политика? — едко спрашивает Кувира.
— Тебя никто не выбирал! — звонко дрожит голос Суинь. — Ты просто тиран!
— Если я тиран, тогда ты знаешь, что ждет Заофу! — они переходят на повышенные тона, и Баатар начинает разбирать каждое слово.
— Кувира! Опомнись!
— Довольно! Я думала, что ты поддержишь меня. Я свергла монархию, которую ты с такой страстью поносила в своей уютной норе! И что же?! Ты просишь меня отдать власть этому… этому…
Кувира не находит слов, и Баатар в изумлении хмурится. Он никогда не слышал, чтобы Кувира говорила хоть с кем-нибудь с такой страстью.
— Ты должна отступиться!
— Я щадила твой город три года. Но раз я тиран, то, думаю, нет смысла дальше изображать благородство, не так ли, Су?
— Ты мне угрожаешь?!
— Да, черт побери! Я сдеру купола с твоего Заофу, чего бы мне это ни стоило!
Повисает долгая-долгая пауза.
Баатар отходит от двери. Суинь выходит, бледная, как смерть. Бросает на него один взгляд и уходит, не сказав ни слова.
Баатар заходит в комнату. Кувира стоит у окна, сложив руки за спиной.
— Распорядись о передислокации армии. На границу Заофу, — говорит она. Баатар делает шаг к ней. — Немедленно.
Баатар смотрит на ее спину и на мгновение ему кажется, что, как и тогда, когда погиб Шин, она плачет.
— Ты… в порядке? — спрашивает он.
— Да. Пожалуйста, отдай приказания.
— Хорошо. — Баатар выходит, на этот раз так и не решившись повернуть Кувиру к себе лицом.
***
Они приводят армию к Заофу. После отказа Суинь сдаться Баатар с изумлением наблюдает, как в его шатре солдаты устанавливают гамак.
— Распоряжение Великого Объединителя, — пожимают они плечами.
На лагерь опускается ночь, и Кувира, примагнитив доспехи к металлическому тросу, свешивающемуся с потолка, ложится в гамак и тихонько раскачивается в нем.
— Захотелось разнообразия? — иронично интересуется Баатар. Кувира редко ночует у него. А он у нее и вовсе никогда. Они официально помолвлены, но иногда Баатару кажется, что он знает ее не больше, чем пять лет назад в Заофу.
— Так нужно. Возможно, у нас будут гости.
Баатар видит, как она грустно смотрит в пространство.
— Ты не пойдешь на штурм?
— Конечно, нет, — отвечает Кувира, и Баатар чувствует жгучее раздражение. Ну почему? Почему родительский Заофу всегда особенный для Кувиры?!
— Зачем тогда вся армия?
— Демонстрация силы. Я же говорила, — Кувира поворачивается и смотрит в темный потолок шатра.
Баатар кипит от злости.
— Зачем это? — он указывает на гамак.
— У Суинь есть один козырь. И она может им воспользоваться.
— Сейсмозрение, — понимает Баатар. — Думаешь, она попытается убить тебя во сне?