Моя сестра, Адриан и я выросли в пределах этих стен. Учились готовить, чинить дырявые трубы и чистить эти маленькие вентиляционные отверстия в ванной. Моя сестра Уиллоу училась ездить на машине, за что спасибо большой парковке. Адриан самостоятельно учился играть на пианино с помощью рояля, который стоит в бальной зале, просто смотря видео на Ютуб.
Где-то между всем этим и кучей дерьмовых воспоминаний, связанных с этим местом, я влюбилась в него. Я имею ввиду, как я могла не сделать этого? Он был везде и во всем.
То поможет мне с математикой, то посмотрим новинку на Нетфликс. Он вытатуировал себя во всех моих лучших и худших воспоминаниях, которые хранятся в моем сердце. Это была влюбленность, которая застряла у меня в горле и больше оттуда не уходила.
До того, как это произошло.
Вроде.
Конечно, я всегда боялась разрушить мою дружбу с ним и, после одного маленького инцидента, из-за которого я получила статус «просто друг», мне пришлось научиться держать свои чувства под контролем. Но не важно, что я говорю самой себе про нашу полностью платоническую дружбу, моё тело не согласно с этим. Интуитивная реакция, когда я вижу его, немного смущает, и не заставляйте меня начинать с последствий, оставшихся в моих трусиках.
Но кто может обвинить меня в этом? Этот мужчина является одним из тех, которых высекали из камня, чтобы изобразить богов в Греции, в то время, как у него характер, всеми любимой, немецкой овчарки. Я знаю, что сравниваю его с богом и собакой, но это подходит. Этот парень преданный, добрый, умный, сильный и чертовски сексуальный, хотя и немного пугающий.
— Ты собираешься пялиться на Адриана всю ночь или действительно начнешь с этого списка? — моя сестра открывает крышку зеленой бутылки и передает ее нетерпеливо ожидающему посетителю.
Её белокурый хвостик взмахивается взад и вперед, когда она грациозно движется за барной стойкой, исполняя какую-то хореографию, которую знает только она и бармен. Я закатила свои глаза, постукивая ручкой по металлической части моего планшета:
— Я просто думала о том, как было бы удобно, если бы он был тут.
Это не абсолютная ложь. Адриан делал больше работы, чем я и моя сестра вместе взятые, когда мы росли здесь. Вероятно, именно поэтому он продал нам свою долю, как только смог, а потом сбежал.
Моя сестра смеётся, пока обналичивает клиента:
— Я уверена. Бьюсь об заклад, было бы ужасно удобно, если бы он еще и устранил влагу между твоими ногами, а?
Беспощадное смущение горит на моих щеках, пока я смотрю на неё и на нескольких смеющихся гостей. Сволочь. Она всегда была такой. Прямолинейная и говорящая без разбора. Даже когда мы были детьми, ей нравилось, при любой возможности, ставить меня и Адриана в неловкое положение.
Я дважды открыла и закрыла свой рот, прежде чем сузить глаза.
— Я буду работать на верхнем этаже в дальнем крыле. Зови, если тебе что-то понадобиться.
Уиллоу хихикая, кивает в сторону мужчины в конце бара.
— Видишь, как она не опровергла мои слова, Томми?
Один из наших давних гостей, похлопывает свой круглый живот и улыбается в мою сторону.
— Я вижу, а теперь из-за тебя бедняжка бежит на верхний этаж.
— О, да, потому что третий этаж так высоко, но мы всё еще будем слышать листы её дневника. «Дорогой дневник, сегодня Адриан сделал…»
— Ты такая пизда, Уилл, — прошипела я сквозь зубы, крутясь на каблуках, пока мои руки сжимают блокнот так сильно, что он скрипит под давлением.
— У меня есть одна и мне нравится лизать их, но я не единственная такая, Сэм. Повеселись наверху! — прокричала мне сестра, пока я в этот момент борюсь с желанием послать её.
Её потребность в моей реакции была постоянной борьбой, начиная с пятого класса, когда я поклялась на мизинцах, что мне не нравится Адриан. Она знает, что я солгала, поэтому не позволяет мне пережить это.
Пробираясь сквозь тесную толпу, я вышла из бара и попала в лобби. По внешнему виду можно подумать, что он не был пристроен к одному из самых популярных пабов в этом квартале. Здесь никого нет, кроме администратора и швейцара, сбившихся в кучку за широкой стойкой.
Когда мои родители сделали ремонт, они сохранили множество деталей и первоначальное освещение, но некоторые вещи пришлось переделать, чтобы немного модернизировать место. Стойка регистрации и двери выполнены из настоящего темного дуба, в то время как золотые металлические акценты были восстановлены до прежнего блеска.