Банколен откинулся на спинку кресла и довольно потер руки.
— Как говорил Бонапарт, «у каждого плана должен быть запасной вариант». Но у Брюса был только один. И тут ему в голову приходит блестящая идея. На ее осуществление он тратит не больше двадцати минут.
Не желая подставлять мисс Толлер под удар, он стирает со столика отпечатки ее пальцев. Вы помните, что Магда столик полотенцем не протирала.
Но Брюсу нужно, чтобы девушка уверилась в том, что убийство совершила именно она. Позже Брюс признался бы ей, что отпечатки ее пальцев убрал он. Таким образом Брюс предстал бы в роли спасителя.
Вышло так, что Брюс убил свою жертву дважды: сначала, сам того не желая, отравил хлороформом, а потом вскрыл ей вены.
Поскольку мадам Клонек была уже мертва, крови она потеряла совсем немного. Он воспользовался кинжалом, а не бритвой. Почему? — спросите вы. Да потому, что Магда видела этот кинжал.
Затем он затащил обеих в ванную комнату, вложил кинжал в руку девушки, быстро спустился в сад и стал ждать, когда выйдет Магда. Ему надо было обеспечить безопасность себе и ей.
После ее ухода Брюс проникает в дом. Он должен сделать так, чтобы Гортензия еще раз увидела «Ральфа». Зная, что, услышав шум, горничная выглянет на кухню, Брюс начинает точить бритву. Затем поднимает наверх столик с ужином и шампанским, плоскогубцами открывает дверь в спальню и наливает шампанское в два бокала.
Бокал, из которого мадам Клонек выпила отравленное шампанское, он предварительно ополаскивает, а маленькую бутылку из-под «Редерера» зарывает в саду.
Ему надо создать иллюзию того, что Ральф находился на вилле долго. Для этого он оставляет полную пепельницу окурков и недопитый бокал шампанского. Таким образом Брюс реализует задуманное. Теперь все решат, что мадам Клонек убил его брат, а Магда уверует в то, что убийца она.
Банколен прервался. Он откинулся на спинку кресла и не мигая уставился глазами на стол.
— Но я вот чего никак не пойму, — отозвался Ральф. — Сегодня я говорил об этом Ричарду. Если Брюс пошел на это черное дело, то почему он упустил одну простую деталь? Ведь у меня могло оказаться неопровержимое алиби.
— Он предусмотрел и это, — возразил Банколен.
— Да?
— Вы сообщили брату, что в воскресенье утром у вас встреча с вызванным из Лондона адвокатом. Верно?
— Да. Как только Ричард прилетел, я сразу ему об этом сказал.
— И Брюс взял с вас обещание, что в субботу вы вернетесь домой к девяти и никуда больше не поедете. И что наутро у вас должна быть ясная голова. Так?
— Да! В тот вечер я собирался его навестить, но передумал. Решил поужинать с Магдой. Но я действительно хотел после ресторана поехать домой. А что вы скажете о миссис Толлер? Она принимала участие в делах Брюса?
— К сожалению, нет. Да, пьяный Эркюль Ренар видел, как в ворота виллы вошла высокая женщина. Но то была не миссис Толлер, а ее дочь.
Миссис Толлер так хотелось, чтобы в убийстве обвинили вас! Она убедила мистера Стенфилда дать понять, что револьвер из его стола забрали вы. Я долго думал, догадывается ли она, кто истинный убийца.
Ну а теперь вернемся к Делотреку. Я должен был опровергнуть его алиби. В том, что он прекрасно знал, кто убил его любовницу, я нисколько не сомневался. С его помощью мне удалось бы доказать, что мадам Клонек на виллу «Марбр» заманил Брюс. Это первое.
Второе. В ту ночь Брюс все же покидал свой наблюдательный пост. Только так я мог загнать Брюса в угол.
Но, свидетельствуя против него, Делотрек тем самым подставлял и себя. Тогда стало бы ясно, что драгоценности мадам Клонек похитил он. Поэтому мне необходимо было выяснить, где он их хранит.
Зная, что Делотрек приедет к маркизе, я с помощью своего старого друга графа Мопасона уговорил двух самых азартных игроков, миссис Ричардсон и месье Журда, принять участие в игре. Ни они, ни мистер Дуглас с мистером Куртисом не знали, какая роль им отведена.
Но я шел на определенный риск. Если бы Делотрек и в этот раз крупно выиграл, он мог бы забрать деньги и уехать. К счастью, этого не случилось. В последний момент удача отвернулась от него.
Забыв об осторожности, француз дал ясно понять, что драгоценности мадам Клонек находятся в сейфе маркизы. Что касается бумаги, которую я вынудил его подписать, — так это те самые показания против Брюса, которых мне ужасно не хватало. За них я обещал Делотреку не привлекать его к суду.
— И он не будет наказан? — почти хором воскликнули все, кто находился в комнате.
— Нет. Как и Брюс Дуглас. Он слишком много знает.
— Слишком много знает? — Магда недоуменно взглянула на Банколена.
— Да. Не забывайте, он работает на тайную полицию. Вы слышали о Вуарбо, известном убийце? Его поймали в шестидесятых годах прошлого столетия. Он, как и Брюс, работал на тайную полицию и выполнял весьма деликатные задания. Дело Вуарбо вызвало такой сильный резонанс, что даже великий Маке не смог ему помочь.
Вскоре появилось сообщение о том, что в тюрьме Вуарбо покончил с собой. Надо ли говорить, что расследованием этого самоубийства так никто и не занялся.
Но у Брюса Дугласа несколько иное положение. Францию он конечно же покинет. А вот что будет с ним в Англии, не берусь предположить. Но сюда он уже никогда не вернется: побоится ареста. Нас это вполне устроит.
— Хоть Брюс мне и родной брат, но после того, что я узнал, знаться с ним не хочу, — с горечью произнес Ральф. — Но меня вот что удивляет. Вы подозревали в убийстве Магду и, тем не менее, не задержали ее. Делотрек украл драгоценности, и вы его тоже отпустили.
Теперь Брюс. Вы установили, что именно он убил Роз. И, несмотря на это, все равно не арестовали. Вам бы следовало написать книгу и назвать ее «Преступление — дело пустячное».
— Ну, это вы зря, — укоризненно произнес Банколен. Ральф усмехнулся и глубоко вздохнул:
— Да, вы правы. Извините. — Дуглас перевел взгляд на Ричарда Куртиса: — Я знаю, Магда вам нравится. Теперь она ваша…
— Но вы же любите ее.
— Люблю? Нет, эта девушка не для меня. Честно говоря, я бы хотел остаться свободным. По-настоящему я любил только одну женщину. И вы об этом знаете.
— Вы хотите сказать…
— Да, я имею в виду Роз Клонек, — поднимаясь из-за стола, ответил Ральф. — Поэтому я так ненавижу Брюса.
Он помолчал. Затем пожал плечами и спросил:
— Вы хоть поняли, что выиграли более девяти тысяч фунтов?
— Нет, — простодушно развел руками Куртис. — Еще не осознал. Мне эти деньги кажутся какими-то нереальными. О, простите, маркиза! Я не хотел вас обидеть. Думаю, они у меня исчезнут, как только я пересеку Ла-Манш.
Ральф улыбнулся.
— Нет, на тридцатитрехкратную игру я ни за что бы не отважился, — заметил он. — Даже если бы от этого зависела моя жизнь. У меня просто не хватило бы смелости.
Интересно, а если бы вы продолжили игру? Вы поставили бы на свою даму весь свой выигрыш, а Делотрек — еще больше. Да тогда лучшие игроки всех времен и народов перевернулись бы в гробу! Ведь в случае удачи более миллиона фунтов стали бы вашими! И такое могло вполне произойти! Этой ночью!
— Ну что, проверим? — засверкала глазами маркиза и рассмеялась. — Карты уже перетасовали и даже подсняли. Они рядом, у вашего локтя, мистер Дуглас. Так что все готово к игре.
Ральф извлек колоду из коробочки и осторожно, словно от этого зависела его жизнь, открыл верхнюю карту. Взрыв хохота потряс комнату. Хохотали все, кроме Банколена.
Лицо сыщика оставалось непроницаемым.
Примечания
1
Она больна? (фр.) (Здесь и далее примеч. пер.)
(обратно)
2
Она мертва (фр.).
(обратно)
3
Горгулья — выступающая водосточная труба в виде фантастической фигуры.