Татьяна Доронина родилась актрисой. И создана для сцены. И восхищения. И любви. Не случайно и во МХАТ ее приглашали изначально именно на роль Анны Карениной. Увы, с тем спектаклем не случилось. Отказалась сама Татьяна Васильевна. Но это уже другая история.
Один из самых известных и любимых зрителем фильмов с ее участием — «Три тополя на Плющихе» Татьяны Лиозновой. Как признается сама Татьяна Васильевна, она играла свою маму, которая «была очень красива, настоящая богиня». Притом что сама Доронина, по ее словам, похожа на отца.
Она — королева, и на сцене и, кажется, по жизни. Хотя семнадцать лет прожила в коммуналке. И о бедности знает не понаслышке. Мама работала гардеробщицей в медицинской Академии. Вернувшись домой, начинала считать пятаки, которые ей давали на чай. Отец с утра до ночи пропадал на работе — был шеф-поваром в ресторане.
Всю домашнюю работу делала Таня. Она не стесняется рассказывать, что одежду приходилось донашивать за сестрой. В дырявых матерчатых туфлях пальцы замазывала черной краской. Но и мысли о том, что это плохо, не возникало.
«Все, что во мне есть хорошего — это результат биографии», — говорит Татьяна Васильевна.
Тетки научили ее читать, когда ей не было и пяти лет. Первой прочитанной книгой стал «Золотой ключик» Алексея Толстого. Оказавшись в эвакуации, Доронина в первый же день записалась в библиотеку.
А вообще она говорит, что живет неталантливо. Надо быть более организованной и больше успевать.
Главный подарок, который Татьяна Васильевна преподносит себе каждый год, — это перечитывание «Евгения Онегина».
— Я и отпуск люблю только за то, что могу в это время сколько угодно сидеть в библиотеке, протирать тряпочками книги, переставлять их, параллельно перечитывая любимые страницы. Это самое большое удовольствие после общения с природой.
Что, читала ли я детективы? Мне вполне было достаточно пролистать один роман, чтобы понять, что такие книги просто преступно брать в руки. И уж тем более тратить на это время. Сейчас можно купить любую книгу. А у прилавков — никого. Однажды, много лет назад, узнав, что продается прижизненное собрание сочинений Мережковского, я, не раздумывая, потратила на книги все деньги, которые копила на дачу. А два года назад захожу в Дом книги и вижу — стоят труды Мережковского и никого не интересуют. Мне так стало обидно, что я взяла и купила еще и это издание.
— А дачу-то так и не построили?
— Построила. Но ее постоянно обворовывают — выламывают замки, уносят двери. Не так много я зарабатываю, чтобы каждый год делать ремонт, но опять все приходится поправлять. Я ведь Дева по гороскопу. Люблю, чтобы все было в порядке.
Смотреть на актрису Доронину — высшее удовольствие. Общаться с ней — редкое счастье. А вот найти общий язык весьма и весьма непросто. Татьяна Васильевна вообще, как мне показалось, человек, не склонный к компромиссам. Она имеет свою точку зрения и отступать от нее не собирается.
— За всеми этими современными, очень страшными, с моей точки зрения, и дьявольскими явлениями, как компьютер, — говорит она, — происходит забвение природы. Самое прекрасное, что нас окружает, и то, к чему обращается взор и сердце даже самого глухого и слепого человека — голубизна неба, пронзительный свежий воздух, блеск реки, красота деревьев, нежность цветов, — забывается за компьютерами. Люди сосредоточиваются на этих железках, этой конфетности и теряют настоящий вкус. Я уже не говорю, что при этом они теряют еще и здоровье.
— У вас в театре нет компьютеров?
— Есть в бухгалтерии, у администраторов. То есть только для технических работ. Но ни в коем случае не допускаются все эти компьютерные игры.
— Вам, наверное, непросто с молодежью общаться. Вы ее не боитесь?
— Вы знаете, я не могу себе позволить бояться молодежь. Они не знают жизни так, как ее знаю я. Они не овладели профессией так, как ею овладела я. Поэтому, извините, кого же мне бояться?
— Вы знаете, как они вас за глаза называют?
— По-разному. Хозяйкой называют. Мамой.
— А они вас боятся?
— В той мере, в которой нужно бояться нарушителям дисциплины, наверное, боятся. Но творчески, надеюсь, нет. Я же работаю с ними, часто компенсирую ту недоученность, с которой они приходят.
— Если бы они вам задали вопрос о том, что самое главное в человеке, что бы вы ответили?
— Я это для себя не формулировала, так что отвечу общей фразой: нужно внутри себя все время знать, что твоя бесконечность в пространстве должна быть улучшена в твое следующее превращение. И в твоих руках это либо улучшить, либо нисвергнуть куда-то в черную бездну, в ад. И еще надо понимать, что все, что касается материального — того же желания ухватить побольше, — временно, проходяще и очень относительно.