Вопросы, вопросы — целый водопад удивительно недетских и, да простят нас читательницы, совершенно "неженских" вопросов низвергнулся со страниц романа юной Мэри Шелли. Мы сейчас ломаем над ними голову — мы, во всеоружии более чем полуторавекового опыта, стоящие на пороге третьего тысячелетия! А вот как она все это разглядела — в тихой сонной Швейцарии начала прошлого века?..
Научная фантастика еще погрузится с головой в это море проблем, угаданный символ окажется вполне адекватным миру XX века. А потом появится кибернетика. И стоит только ее создателям в возбуждении заглянуть в будущее своей науки, как выяснится, что книгам фантастов просто цены нет.
Вот что за существо выпустила на белый свет в 1818 году Мэри Шелли. До конца жизни она написала еще две фантастические книги, но только это первое дитя оказалось по-настоящему любимым. И обессмертило имя своей родительницы.
Потому что "Франкенштейн" породил качественно новую литературу. При всем обилии наивных благоглупостей и преувеличений, которыми пестрит фантастика о роботах, она все-таки рассказывает о мире, в котором нам предстоит жить. Мире, где человечество уже не будет одиноким. И в союзе ли с новоявленными помощниками, в схватках ли с бездушными "конкурентами" — но ему неизбежно придется взглянуть на себя со стороны.
…Мэри Шелли приоткрыла занавес. Вот уже на сцене светлеет, и мы в состоянии разглядеть действующих лиц.
Мы хотели быть, как люди. Хотели стать людьми… Вы дали нам оружие. Мы не могли не стать господами… Надо убивать и властвовать, если хочешь быть, как люди. Читайте историю! Читайте книги людей! Надо властвовать и убивать, чтобы быть людьми!
Слово "робот" вошло в словарь XX века задолго до появления самих роботов и породило немалую путаницу в терминологии.
Современные роботы, которые сейчас производятся десятками тысяч, — это, как правило, автоматы узкого профиля: электронные "руки-манипуляторы", автосварщики, тележки-автопогрузчики и тому подобное. Они ничем не напоминают роботов научной фантастики, и немудрено: может ли всерьез заинтересовать писателя "внутренний мир" автооткрывалки жестянок из-под пива?
Искусственные человекоподобные существа, с которыми фантастическая литература разбирается без малого два века, правильнее было бы назвать андроидами. Впервые это слово[26] прозвучало по-английски (тогда еще применительно к простому механическому автомату) в 1727 году — в ссылке на легендарные роботы средневекового алхимика Альберта Великого, вознамерившегося создать искусственного человека-гомункулюса. А следы легенды теряются во тьме веков: описанные в "Илиаде" золотые механические помощницы бога Гефеста, искусственные существа в индийских Упанишадах, сцены восстания андроидов в карело-финском эпосе "Калевала" и древнееврейская легенда о Големе.
Строго говоря, Голем — это первый детально описанный робот-андроид мировой литературы. "Эти големы представляют собой глиняные фигурки, воспроизводящие какого-нибудь определенного человека; над ними произносятся таинственные и чудодейственные заклинания, и на лбу у них пишется слово "эмэт", что значит "истина", после чего они оживают и могли бы быть использованы для разных дел, если бы они не вырастали с такой быстротой, что скоро начинают превосходить силой своих создателей. Но покуда можно достать до их лба, их ничего не стоит умертвить: нужно только стереть со лба первое "э", тогда останется лишь "мэт", это значит "мертвец", и големы мгновенно распадаются, как сухая глина…" Стоит вчитаться повнимательнее в это описание, данное немецким писателем-романтиком Ахимом фон Арнимом: перед нами ясно очерченная проблема "робот — человек"!
Снова отправляется в прошлое наша машина времени.
После Женевы первая остановка — в Вене 1915 года. Век спустя после выхода в свет "Франкенштейна" австрийский романист Густав Мейринк (1868 — 1932) пересказал средневековое предание о глиняном истукане, созданном будто бы в XV веке пражским мудрецом Львом Бен Бецалелем. И если Мэри Шелли писала о существе из плоти и крови (до прошлого века никто не верил, что органические вещества можно создать искусственно), то Голем Мейринка — это уже плод творчества инженера-конструктора, а не врача-физиолога.
Историки литературы отыскали и другие примеры. Искусственный шахматист из рассказа "Автомат" и бездушная красивая кукла Олимпия из повести "Песочный человек" (1816) Эрнста Теодора Амадея Гофмана. "Идеальная женщина" Андреида, описанная французским писателем Филиппом Огюстом Вилье де Лиль-Аданом в научно-фантастическом романе "Ева будущего" (1886). Шахматный же автомат из новеллы Амброза Бирса "Хозяин Моксона", вышедший в один год с романом Мейринка. Наконец, герои известных рассказов "История пробковой ноги" О'Генри и "Партнер по танцам" Джерома Джерома… Однако ни один андроид ранней научной фантастики до уровня символа не поднялся. Кроме Голема.
26
В научной фантастике оно не приживалось вплоть до сороковых годов. Оксфордский словарь указывает в качестве первого литературного источника роман Клиффорда Саймака "Время, туда и обратно", вышедший в 1951 году. Однако десятилетием раньше Эдмонд Гамильтон, создатель авантюрной серии о супермене Карте Ньютоне ("Капитан Будущее"), так описывал друзей героя: "Грэг, гигантский металлический робот; Ото, искусственный андроид, и престарелый Саймон Райт, супермозг, живущий в специальном сосуде…"