Еще несколько минут стука и не то свиста, не то шипения, и вдруг в двух шагах от себя, в луче света, упавшем сверху, он увидел юношу в черном, который у него на глазах поднес к виску револьвер, дважды, судя по выстрелам, нажал на курок и упал, корчась в предсмертных судорогах.
— На помощь! На помощь! — отчаянно закричал путешественник, но его крик потонул в хоре возмущенных голосов:
— Убирайся! Гоните его в шею, чтоб не мешал! Вон из театра!
Несколько рук схватили его и потащили к боковому проходу.
Еще немного, и он очутился на лужайке. На лицо упал свет двух тусклых капельдинерских фонариков. Полицейский в форме, спросив фамилию и проверив документы путешественника, объявил, что его криков, по словам помощника маэстро, находившегося тут же, нет в партитуре и что с него большой штраф за то, что он испортил первое исполнение Пятой симфонии Януса Обрегона.
Позже, в гостинице, журналист поведал путешественнику, беря у него интервью, о растущей известности музыкального фестиваля в С., а на следующий день посвятил гостю колоритную статью под названием «Человек, свалившийся с Луны». Что до Обрегона, то маэстро проигнорировал статью в газете, или же ему ничего не сказало имя школьного товарища, который не напомнил ему о себе.
Буриданов осел
«Вы проголосовали? — спросил Бертуччи у Меналько, спешившего вниз по Коста Скарпучча. — Тогда идите, время еще есть, участки открыты до шести, иначе придется платить штраф — пятьсот лир. Как, вы не знаете о новом законе? Не хочу хвалиться, но в том, что его приняли, есть и моя заслуга. Сами понимаете, право… вернее, долг гражданина…».
Меналько продолжил путь, помахав рукой, но слова «восстановление», «абсентеизм», «насущная необходимость» сопровождали его все время, пока он спускался по извилистой улице.
«Ишь ты какой! — подумал Меналько, вспомнив речи центуриона[7] Бригенти трехлетней или четырехлетней давности. — Что делать? Полчаса назад я знал, что делать, а теперь все побоку. Посмотрим, посмотрим…»
Положение было не из легких. Поздно проснувшись, приняв ванну и выпив горячего чая, Меналько решил, что никуда в этот день не пойдет — в знак протеста против «козней» политиканов. Нехитрая идея, как он считал, соответствовала его праву. Но полчаса назад ему сказали по телефону про закон и про штраф. Пятьсот лир не такие уж большие деньги, что правда, то правда, но Меналько не был богачом и к тому же не мог в течение некоторого времени повышать жильцам своего дома квартирную плату. Лучше было пойти и отметиться — в конце концов, у него была возможность опустить в урну чистый бюллетень. Так он и сделает.
Прослонявшись часть второй половины дня из угла в угол, Меналько наконец отправился осуществлять свое право, вернее, выполнять свой долг — ой, что я говорю? — добровольно-принудительный долг настоящего гражданина.
На улице Сан Николо́ было полно народу. Люди читали разноцветные предвыборные плакаты — красные, белые, зеленые. Кто-то из толпы окликнул его. Это был Бертуччи, некогда управляющий его домом, известный на весь район мошенник. В руке он держал газету, и вид у него был довольный.
Они обменялись несколькими словами.
— Чистый бюллетень? — удивился Бертуччи. — Вы что, с неба свалились? Не читали послеобеденный выпуск «Беспристрастного»? Тайное голосование отменено. Бюллетень сдается председателю избирательного участка. Проверьте, проверьте…
Меналько пошел дальше, преследуемый обрывками назойливых фраз: «решающие минуты», «бастионы цивилизации», «передовой отряд».
И вот он переступает порог своего избирательного участка. В комнате на первом этаже несколько человек, сидя за длинным столом, сосредоточенно перелистывают регистрационные книги и перебирают бюллетени. У входа — карабинеры и наблюдатели от разных партий.
— А, синьор Меналько, — говорит председатель участка, отталкивая руку, протягивающую ему удостоверение избирателя и документ, удостоверяющий личность. — Очень хорошо. Сейчас скажу, чтобы вас вычеркнули из списка абсентеистов. Еще пять минут, и вы бы опоздали, понимаете? Бюллетень у вас готов? Вот вам еще пачка, если мало, я прибавлю. Поторапливайтесь. Заходите в кабину, вычеркивайте, вписывайте, действуйте по своему усмотрению, главное — быстрота. Уединяйтесь…