- Доброе утро, Эйда, - громко произнес Грег и, не удержавшись, ущипнул ее за зад – пока Лейтенант занят.
Она беззвучно охнула и озорно сверкнула глазами.
- Доброе, мистер Стоун. Если еще что-то понадобиться – зовите.
И скрылась за портьерой. От привычки смотреть, как он ест, Эйда так и не избавилась, испытывая в эти минуты нежность и счастье, отдававшиеся в сердце и кончиках пальцев. Странное волнение испытывал и он, прекрасно зная, что она смотрит. И невольно посмеиваясь про себя. Он читал газету, хмурился от тревожных новостей из Старого света, и все-таки внутри себя он смеялся.
Окончив завтракать, крикнул: «Эйда, ты совершенствуешься!» Прекрасно при этом зная, что она сейчас должна прыснуть в кулачок. Она всегда так смеялась, чтобы ее не услышали.
После вышел в коридор, где все еще сидел Лейтенант, и спросил:
- А ты-то что такой хмурый?
- На верфи неспокойно, - ответил слуга озабоченно. – Жалование задерживают, подстрекатели о трейд-юнионах твердят. И вообще, слухи разные ходят.
Это было именно тем, о чем Грегори слышать не хотел бы. Но приходилось. Жалования на верфи никто не видел больше месяца. Дуглас ходил мрачнее тучи. Стоун продолжал работать с чертежами.
- Они не посмеют, - сказал Грег.
- Отчего бы им не посметь? – уныло пробормотал Лейтенант и почесал всей пятерней небритый подбородок. – У многих семьи. Они доведены до отчаяния.
Грегори кивнул, прекрасно понимая, что слуга прав, и сказал:
- Думаю, мистер Маккензи обо всем осведомлен. И найдет решение.
С этими словами он надел шляпу и отправился на верфь, мимолетно подумав, что именно сейчас совершенно никуда не хочет идти. В его голове медленно ворочались мысли о том, что, ему осточертело слышать «сэр», когда он хочет, чтобы она звала его Грегом не только в спальне. Полгода – большой срок для случайной связи. А то, что Эйда – не случайна в его жизни, он понимал отчетливо. Но нужно быть сумасшедшим, чтобы жениться на полуграмотной кухарке. А жить с ней так, как живет он, унизительно для них обоих.
Разумеется, можно жениться на ней тайно, в другом городе. Так, чтобы для окружающих все оставалось, как есть. Но в этом тоже не было никакого смысла. Для Эйды, вероятно, не было. Но, во всяком случае, так он мог бы обеспечить ее будущее, если бы с ним что-то произошло. И все-таки… это было нечестно. И не решило бы главного. Она по-прежнему называла бы его этим невыносимым словом «сэр».
Из глубокой задумчивости его вывел незнакомый мужской голос, обращавшийся явно к нему – из экипажа, следовавшего за ним уже некоторое время, который он бы непременно заметил, если бы не был столь озадачен.
- Мистер Стоун, полагаю?
Грег обернулся. Мужчина средних лет, сидевший в экипаже, носил усы и дорогой костюм. Он коснулся рукой поля шляпы, чуть приподнимая ее, и небрежно кивнул.
- Он самый, - ответил Грег. – Мы не представлены… С кем имею честь?..
- Майкл Ирвинг, - он открыл дверцу своего экипажа. – Полагаю, вы понимаете… Нам нужно поговорить.
Некоторое время Грег молчал, снова рассматривая незнакомца, о котором столько слышал в последние годы. Потом подошел ближе к экипажу, медленно сказал:
- Вам нужно поговорить, мистер Ирвинг.
Но все же сел.
Ирвинг усмехнулся.
- У меня к вам предложение, выгодное для нас двоих. Потому этот разговор нужен нам, - он стукнул тростью в стенку экипажа. – Я подвезу вас на верфь, не возражаете? Вы же туда направлялись?
- Туда, - согласился Грег. – В чем же состоит ваше предложение?
- Я предлагаю вам работу у нас, - без обиняков заявил мистер Ирвинг.
- Но у меня есть работа.
- Возьмите расчет.
- Может быть, я недостаточно догадлив, но искренно не понимаю зачем.
- У нас вы будете иметь больше возможностей.
- Вы полагаете допустимым оставить людей, которым нужен и которые возлагали на тебя большие надежды, которые считают тебя другом, ради бо́льших возможностей?
- Как знаете, мистер Стоун, - голос мистера Ирвинга стал сдержанным. В глазах его появилась насмешка. – Сохраняя преданность чему-либо можно остаться и вовсе без всего. А в вашем случае – без работы.
- С чего бы вдруг? Люди ценят преданность.
- У вас еще будет шанс убедиться в обратном, мистер Стоун. И помните, я никогда не предлагаю дважды, - Ирвинг помолчал, глядя на доки, проплывающие за окном. – Вы не можете не понимать, что у «Маккензи шипбилдинг» нет будущего. У верфи уже проблемы. Покупателей у вас нет. Рабочие бедствуют.
- Вы же знаете, почему так происходит, мистер Ирвинг. Сложно конкурировать с тем, кто обложил тебя со всех сторон. Но мы что-нибудь придумаем.