Амелия подошла к запертой двери. Не дойдя пары шагов, она остановилась.
— Ну же, милочка, открой.
— Мне страшно.
— Всё будет хорошо.
— Они смеялись надо мной.
— Они своё ещё получат. Дорогая, ты впустишь меня наконец?
— Ты… ты не сделаешь мне больно?
— Зачем?
— Я вела себя неуклюже, я… я…
— Всё будет хорошо. Просто нужно привести тебя в порядок, ладно?
Амели шмыгнула носом, расправила испачканное платье.
— Я хочу побыть одна.
— Ну же, милая.
— Я не хочу быть здесь.
— Надо немного потерпеть. Открой дверь.
— Марк, я…
— Пожалуйста… я помогу.
Амели сдалась. Защёлка отодвинулась в сторону. Марк ураганом влетел. Сразу обхватил её, словно чёрное грозовое облако. Нервно трогал её руки, осматривал плечи, приподнимал платье. Пятна там и тут, там и тут. Девушка почувствовала себя в самом центре бури. Как ни странно, именно здесь её было спокойно… и даже приятно. Марк искал на ней повреждения.
— Хотя бы не подвернула лодыжку и ничего себе не сломала. Милая, милая, ты ведь такая хрупкая. Нельзя же на каблуках бегать. Ты могла разбить коленку или стекло скафандра.
— Марк, я такая грязная.
— Это только пятна.
Марк достал из нагрудного кармана платок и вытер подсохший пунш с её шлема. Он промокнул платком её грудь, всю красную. Огромное пятно расплывалось — точно сердце! — подумал Майерс.
— Как ты себя чувствуешь?
— Всё так ужасно, Марк.
— Больше пятен нет.
Он скомкал платок и швырнул его в торону.
— Я выставила тебя таким дураком. И была такой дурой.
— Обо мне не беспокойся. Меня этот гад надул гораздо страшнее. Но сегодня я ему отплачу.
— Как же?
— Он у меня за всё получит.
— Как, любимый?
— Я пришёл к ним не с пустыми руками. Не с пустым ртом уж точно. Мне есть, чем их рассорить.
— Правда? Чем же?
— В таких семьях всегда найдётся целый ворох грязи. Настоящий комок волос и разложившегося семени из ванной. И совсем скоро я подёргаю его за волоски. Вонь разлетится очень далеко.
— Охх, им будет не до смеха, любимый.
— Именно. Стоп, как ты меня назвала?
— Никак… Марк?
— Нет-нет, повтори это слово. То самое.
— Л… любимый.
— Надо же…
До Марка вдруг дошло, что они вот уже две минуты жмутся друг к другу, как…. Как…
— Как влюблённые школьники — пробубнил он.
— Что?
— Ты совсем как школьница.
— У меня никогда не было мужчины, который бы так заботился обо мне.
— Но я не сделал ничего особенного.
— Для меня это многое значит.
— Ммм.
— Марк, посмотри на них — она кивнула в сторону витражей — они влюблены и я… хочу быть среди них. Но не могу.
В груди у Марка что-то защемило. Он прижал Амелию ещё сильнее и пару раз потёрся о неё, пытаясь унять эрекцию.
— Тогда я заберу тебя домой, как только покончу с этими обезьянами в большом зале. Я увезу тебя домой. Я вымажусь всеми антисептиками, какие только есть, натяну на себя хоть десять слоёв защитной резины, но доставю тебе любовное удовольствие.
— Любимый…
— Я выжму из твоих груди и киски все соки, какие только есть…
— Да!
— И ты никогда больше не будешь одна. Тебе больше не будет страшно. Мы будем пить пунш вдвоём. Пусть даже через стекло.
— Спасибо.
— В мире ещё столько прекрасных вкусов, вин, ты не представляешь.
— Уфф.
— Но, дорогая, в мире столько дерьма и мне так хочется оградить тебя от него.
Амелия широко расставила ножки. Притянула марка за грудки и поцеловала его через шлем. След от помады остался на внутренней стороне стекла.
— Я буду ждать здесь.
В большом зале погас свет. Прожектор осветил коренастую фигуру в белой офисной рубашке. Роджер. Он хлопнул в ладоши и из-за кулис вышла огромная процессия карликов и тощих гигантов с куреньями на подносах. Заиграла пульсирующая клубная музыка. Из-под пола выросли аквариумные цилиндры с подсветкой. Внутри них танцевали и постепенно раздевались девушки в костюмах русалок и подводных чудовищ. От потолка аквариумов шли трубки с воздухом. Разноцветные резные маски закрывали лица водных танцовщиц. Самая красивая из них скинула золотую чешую и обнажила две прекрасные ножки в причудливых туфлях. Окружавшие её мужчины невольно расступились и ахнули. Кто-то поперхнулся кальяном. Красные, фиолетовые и синие огни собрались в тонкие пучки света и задрожали, выхватывая самые интересные части тел из темноты аквариумов. Музыка разразилась коротким джаззовым джемом и утихла, оставив несколько секунд внимания неприлично громкой писклявой дудке. После громкого щелчка огни погасли.