— Пока я был в городе, я слышал разное, ваша милость, — наконец, хрипло продолжил генерал-капитан. — Но это разное было одинаковое. В разных тавернах я слышал одни и те же слова, разные люди слово в слово повторяли одно и то же — о том, что Лепорта собирается подмять Виареджио, что вы просто выжидаете удобного случая для войны, что Магистрат — шайка воров. И однажды я… — он запнулся и бросил быстрый взгляд на Джейн. — Задал несколько вопросов тому, кто говорил это.
— Задали несколько вопросов? — у Джейн нехорошо засосало под ложечкой.
— Да. Я не так красноречив, как вы, но я убедил его начать говорить. Он назвал мне имя ещё одного человека. Я уговорил сотрудничать и его — и он назвал мне все имена из этого списка, — Серпенте указал на лист в руках Джейн. — И ещё несколько.
Он протянул ей ещё один лист. Когда Джейн приняла его — ещё один. И ещё один.
— Это тоже имена шпионов и агентов, — Серпенте безрадостно улыбнулся, и пальцы Джейн закололо от нехорошего предчувствия. — Посмотрите первый лист.
Джейн послушно развернула его и опустила взгляд. В темноте было невозможно рассмотреть ни буквы, и она, напряжённо щурясь, поднесла бумагу к фонарю…
И изумлённо замерла.
— Альберт Бернардо, — слова оцарапали резко охрипшее горло.
— А дальше — имена помощника фра Теобальда, мой первый лейтенант и пять офицеров из верха стражи, три хранителя ключа казны, пятнадцать писак из новостных листовок, семь цехмейстеров, пять представителей квартала, двадцать один служитель вашего дворца и ещё сто сорок пять горожан.
Джейн лихорадочно вчитывалась в список — и видела те же имена, что каждый день мелькали на страницах её бумаг.
— Чьи? — едва выдавила она.
— Правый нижний угол, ваша милость.
Джейн послушно опустила взгляд — и наткнулась на печать. Треугольник, стилизованный под морду ящерицы, вписанный в круг из слов: «Общее благо ради процветания».
— И что это значит?
— Не знаю, ваша милость, но Бернардо был связан с этим с самого начала. Ещё до того, как уехал из Лепорты. Задолго до того, как вы вообще появились здесь.
— Откуда вы знаете?
— Он сам мне сказал.
Джейн сглотнула.
— Когда это было?
— Позавчера ночью, — кулак Серпенте судорожно сжался. — Я уже собирался выезжать. Меня нашли и схватили. И… — он шумно сглотнул. — Бернардо приказал им меня отпустить.
— Что? — будь Джейн проклята, если хоть что-то после этого понимает. — Зачем?
— Он попросил передать вам кое-что, — патриций резко поднял голову и взглянул Джейн прямо в глаза. — Что его хозяева рано или поздно предложат вам ошейник. Что тот мир, которого вы добились, будет хуже войны. Что если бы ему не приказали, он бы тысячу раз начал войну даже с вашими плясками вокруг народа и Магистрата.
Джейн ошарашенно смотрела на Серпенте. Тот смотрел в ответ усталым, опустошённым взглядом ничего не понимающего человека.
— Ему приказали?
— Он так сказал.
— Кто может приказывать Бернардо? Кто может приказать ему проиграть?
— Не знаю, ваша милость.
Джейн ощущала себя круглой дурой. Значит, её победы — просто… Просто чья-то отмашка? Пшик? Пустота?
— Почему он сказал это? Почему позволил уйти? — Джейн мотнула головой. — Это бред, абсурд…
— Он сказал, — шёпот Серпенте стал исчезающе тихим, — что его ошейник уже начал душить его.
А Джейн думала, что это до этого ей было страшно.
Кто-то, способный приказывать Бернардо. Кто-то, кто почти развязал войну между двумя городами, которым эта война не нужна. Кто-то, кто, чёрт возьми, имел армию шпионов в её городе.
Кто-то, о ком Джейн не знала ничего, кроме дурацкой печати.
— Я подпишу аресты, — мрачно кивнула она, решительно вставая и направляясь к столу. — Вы не побоитесь их провести, фра Серпенте?
— Я запытал до смерти двух человек этих ящериц, ваша милость, — мрачно усмехнулся генерал-капитан. — Мне поздно бояться.
Ей тоже. Тем более, с такими картами на руках
Перо порхало в руке, имена и подписи сменяли одну другую. За окном солнце медленно всходило над Лепортой. С каждым новым приказом взгляд Джейн будто бы сам собой соскальзывал на печать в правом нижнем углу списков. Ящерица издевательски скалилась.
Откуда-то из глубины сознания всплывал насмешливый голос Онесто. «Вы лишь думаете, что вы — игрок.»
Что ж. Пора выходить на новый уровень.
Глава 18. Перекупка голосов
Глава 18. Перекупка голосов
Больше всего на свете Джейн ненавидела чувствовать себя беспомощной.
Отец всегда пытался её убедить, что иногда это неизбежно. На её десятилетие он подарил ей арбалет и пообещал, что будет считать взрослой и самостоятельной, как только она сама сможет натянуть тетиву. Джейн потратила почти два месяца, полных порезов, ушибов и попыток разбить ненавистный подарок — и в итоге не смогла.
Через ещё пять лет отец признался, что этот самый арбалет ему подарил его собственный отец, а тому — его отец. И что тетиву на нём натянуть невозможно.
Отцу казалось, что это будет хорошим уроком смирения. Возможно, так оно и было.
Но Джейн тогда не смирилась.
Не могла она смириться и сейчас.
— Надеюсь, мы закончили с формальностями? — слабо спросила она, недовольно глядя на лекаря.
— Закончили, ваша милость, — нидринг осторожно снял очки с носа и протёр их, после чего обернулся к остальным собравшимся. — Как я и предполагал — обычное переутомление.
Джузеппе выдохнул с явным облегчением. Кальдо и Фреддо обменялись быстрыми взглядами. Каноник Теобальд кивнул, будто услышал подтверждение своим мыслям.
И только Серпенте выглядел недовольным.
— Вы уверены? — прорычал он, сложив руки на груди. — Это точно переутомление, а не, скажем, отравление?
Нидринг одарил его ледяным взглядом.
— Я практикую тридцать лет, фра Серпенте. Как вы думаете — я могу отличить переутомление от отравления?
Джейн совершенно не хотелось слушать, что там думает Серпенте. Ей хотелось, чтобы этот фарс закончился, она смогла встать и вернуться к работе, а не лежать как идиотка перед половиной её чёртового Магистрата.
Поэтому она успокаивающе улыбнулась генерал-капитану.
— Я думаю, главе гильдии лекарей мы всё-таки можем довериться. Если мэтр Ройфе говорит, что ничего серьёзного — то так оно и есть. Поэтому благодарю всех за беспокойство…
— Я не говорил, что это несерьёзно.
Джейн непонимающе уставилась на него.
— Прошу прощения?
— Вам полагается отдых. Желательно — без каких-либо волнений.
— У меня нет на это времени, — стиснув зубы и преодолевая головокружение, Джейн начала медленно подниматься с дивана. — Я гонфалоньер, и…
Лекарь мягко, но настойчиво надавил ей ладонью на плечо, заставив рухнуть обратно.
— Если вы продолжите в таком же духе, ваша милость, то Лепорту ждут досрочные перевыборы.
Джейн устало вздохнула и закрыла глаза.
Она хотела спорить, хотела выгнать его, сесть за стол и начать, наконец, работу… Но прекрасно понимала, что он прав. К крови из носа она уже успела привыкнуть, но потеря сознания…
По спине пробежали мурашки, когда гонфалоньер вспомнила сегодняшнее утро. Если бы уголок стола оказался чуть ближе, всего на ладонь…
Джейн сглотнула и зажмурилась, отгоняя мысли. Да, ей не нравилась перспектива потерять несколько дней. Но ещё меньше ей нравилась перспектива потерять жизнь.
— В любом случае, мне нужно доделать кое-какую работу, — Джейн уже сама не понимала, кого она хочет убедить — его или себя.
— Я уверен, что это подождёт, ваша милость, — подал голос Теобальд. — К тому же, у вас есть мы. Вы можете на нас положиться.
Джейн приоткрыла глаза и окинула его оценивающим взглядом. Каноник смотрел в ответ с искренностью и преданностью, на какие обычно способны только те, кто завтра предаст.