Я открыла капот и позволила ему прикрепить кабель. Капоты обоих автомобилей были подняты. Я не видела, что он делает, но решила, что скорее всего закрепляет кабель. Затем увидела Руддика, который жестом показал, что попытается завести свою машину. Я услышала, как стартер заскрипел, а затем двигатель завелся. «Дастер» зарычал, три раза выстрелил, фары моего автомобиля потускнели, когда его машина стала забирать энергию у моей. Наконец двигатель «дастера» заработал стабильно, хотя и очень шумно.
Руддик убрал кабель. Мы с шумом закрыли капоты. Мне хотелось помахать ему на прощание и уехать, но я даже не двинулась с места. Руддик открыл дверь пассажирского места и поблагодарил меня.
— Не возражаешь, если я посижу здесь немного, пока моя машина прогреется и я смогу окончательно убедиться, что она может ехать?
Он забрался внутрь, сбил снег с ботинок, снял перчатки и стал отогревать руки. Я подумывала включить радио, но не стала. Вместо этого принялась рассматривать стены тюрьмы, будто они экран в кинотеатре под открытым небом. Я понимаю, что должна испытывать какие-то особенно глубокие и поэтические чувства к этому месту, но внутри у меня все словно оцепенело. Однако работа не должна вызывать у тебя оцепенения. Особенно если ты занимаешься таким ответственным делом. Возможно, у меня был шок. В последнее время со мной столько всего случилось. Не все события можно назвать ужасными, но я понимала, какая у меня неблагодарная работа. И когда наконец-то появляется возможность расслабиться, ты начинаешь задавать себе вопрос: почему ты так переживаешь по этому поводу. Ведь тебе платят достаточно хорошо за твое терпение.
Мы услышали скрип колес по снегу и увидели свет фар. К тюремной парковке подъезжал автомобиль. Мы оба молчали. Я заметила, что это такси. Машина остановилась возле ворот и два раза просигналила. Наглухо закрытые ворота тюрьмы раскрылись, будто кто-то произнес магическое слово. Появился офицер охраны. Передние двери такси открылись, и оттуда вышли двое мужчин. Один из них открыл дверь заднего сиденья и наклонился в машину. Когда он выпрямился, в руках у него были коробки с жареными цыплятами. Водитель вытащил свою порцию цыплят. Охранник открыл ворота и пропустил их.
— Сколько цыплят, — тихо произнес Руддик. — Наверное, охрана проголодалась.
Я предпочла держать рот на замке.
— Иногда я сижу в машине и развлекаюсь, наблюдая, как такси приезжает по два-три раза за ночь. И знаешь, они не всегда привозят жареных цыплят. Иногда это бывает выпивка. А порой я даже затрудняюсь сказать, что они таскают в мешках.
Ворота тюрьмы снова открылись. Появились двое мужчин. Они вернулись в такси. Мигнув фарами, машина быстро помчалась прочь, спустилась вниз с холма и свернула на проселочную дорогу.
— Сегодня они приезжают уже второй раз, и я уверен, что через час опять вернутся, — пробормотал Руддик. — Как думаешь, кто оплачивает расходы на такси? А это недешево: посреди ночи, да еще в предпраздничный день. Уверен, ты легко сможешь подсчитать все расходы на доставку и поймешь, что надзиратели отдают таксистам уйму денег. Наверное, они очень обеспеченные люди.
— Ради Бога, сегодня же новогодняя ночь. — мягко возразила я, хотя прекрасно знала, что такое случается постоянно.
Я вспомнила столовую и эти чертовы ребрышки. Не люблю, когда в нашей комнате отдыха пахнет едой. Но смотрю на это сквозь пальцы. И я не хочу знать, кто этим занимается. Ребята радовались, когда привозили продукты. В предвкушении вкусного обеда они начинали быстрее шевелиться, становились организованнее, у них появлялся новый стимул. Они постоянно делали заказы, но я в этом не участвовала. Даже не хотела пробовать ту еду.
— Конечно, — хмыкнул Руддик. — Офицеры охраны сами все съедают, как они говорят, и никогда не приносят еду в камеры каким-нибудь убийцам и грабителям, которые платят им за эти и другие услуги. Я сам не видел, но кто знает… Как говорится, что происходит в тюрьме, то в тюрьме и остается. Правда, забавно? Это самое надежно охраняемое место в Америке, где можно без страха совершать преступления. Никого никогда не поймают. Ты можешь незаконно проносить сюда жареных цыплят или героин. Устраивать зэкам свидания с проститутками или позволять им ширяться в чужих камерах. Тебя все равно не поймают. По крайней мере я не знаю ни одного подобного случая.
— А ты ведь специально ждал меня. — вздохнула я.
— Я знал, что в одну из таких ночей мы обязательно встретимся, и хотел немного поговорить с тобой.
— Но почему?
Он проигнорировал мой вопрос.