Молодой мужчина смерил ее презрительным взглядом.
– Скорее по своей половинке и свободе выбора, как и многие другие. Вряд ли тебе знакомо чувство, когда ты не владеешь не только своими решениями, своим выбором, но и собственными руками, ногами и словами, – зло проговорил он.
Волынская вновь поправила шляпу и коснулась повязки на глазах.
– Я пытаюсь, Сереж, но и я не всесильна.
– Это твоя вина!
– Я знаю, – пожала плечами девушка, – но еще и моя заслуга. Благодаря мне живы Стихии и вы, а сестры… это лишь неприятный побочный эффект, с которым я справлюсь.
***
Первой, кого Матвей встретил, войдя в начале восьмого утра в дом, была Женя. Она ждала его в прихожей. Стояла посередине коридора, словно, кроме злости, не чувствовала ни усталости, ни скуки, ни неудобства.
– Где ты был? – потребовала она ответа, стоило Покровскому прикрыть дверь.
– Что ты опять начинаешь? – устало спросил мужчина, стягивая куртку. – Сегодня я не был во втором мире. Я вообще из отдела целый день не вылезал, так что можешь не устраивать сцен по поводу того, какой я нехороший, что о тебе не думаю-у-у… – Покровский широко зевнул, отбрасывая в сторону ботинки.
– Почему ты так поздно?!
– Потому что я работаю, – огрызнулся Матвей, который ненавидел, когда с ним разговаривали в подобном тоне. Он с трудом терпел допросы отца, но тот хотя бы, по его мнению, имел на это право, потому что волновался именно за него, а не за себя, как Женя. – Тебя теперь и это не устраивает? Лучше займись учебой, а не слежкой за мной!
– Чем ты занимаешься? Что у тебя за дело? – проигнорировала она его слова и последовала за ним на второй этаж. – Я видела Митю, он сказал, что у вас сейчас важное задание. Какое?
Матвей остановился на пороге спальни и обернулся к жене.
– А откуда ты вообще знаешь Прохорова? – подозрительно спросил он, пытаясь понять, про какое дело Митя говорил, потому что особо секретных или важных операций у них сейчас не проходило и, можно сказать, было относительное затишье. Они следили только за стратегически важными объектами, и недавно Матвей посылал несколько отрядов, чтобы разведать, где во втором мире проходят стройки, но для его отдела это была обычная рутина.
– Этот… этот Прохоров, – прорычала Женя, – сегодня целый день промывал мне мозги!
– В смысле?
– Без смыслов! Ты подумал о переезде в третий мир?
– Нет, и не собираюсь. Мы остаемся здесь.
– Джей! – взвизгнула девушка, заходя за ним в спальню.
Так, под ее претензии и рык, Матвей и уснул, чтобы проснуться через три часа и снова слушать необычайно говорливую девушку, которая опять и опять повторяла про переезд в третий мир, пока Кирилл не увез ее в училище.
– Странная она в последнее время, – пробормотала Олеся, провожая девушку взглядом.
– Угу, – согласился Матвей, продолжая жевать. Они находились на кухне и завтракали.
– Словно оживает, – поделилась Покровская своими впечатлениями. – Они вчера с младшим Прохоровым целый день сидели в гостиной и общались. И она выглядела такой спокойной, довольной… м-м-м, умиротворенной! – подобрала слово женщина.
Матвей поднял на нее заинтересованный взгляд.
– Что он здесь делал?
Леся пожала плечами.
– Когда я вернулась с работы, они уже сидели в гостиной. Он рисовал и не останавливаясь что-то рассказывал, а она слушала и следила за тем, как он рисует. Они так просидели до полуночи, мы с Кристиной не знали, как вежливо выставить его из дома. А потом Женя начала кричать, что он ее от чего-то отвлекает, и он сам ушел, предварительно уничтожив половину наших съестных запасов. Веселый парень… вот только чересчур самоуверенный. Называл меня сестренкой, что жутко бесило.
– Да уж, взбесить он может любого, – посочувствовал Матвей Лесе. – Но я не знал, что он рисует. Наверное, мазня какая-то?
– Без понятия. Женя порвала все рисунки, пока кричала, чтобы он убирался из дома и не приближался к ней. Я впервые видела ее такой эмоциональной.
Матвей и сам заметил эти перемены в жене, и они ему не нравились. С ней было намного легче, когда она была аморфной, безэмоциональной, безжизненной. Да, она ненавидела все и вся, но хотя бы слушалась. Теперь же она не просто не подчинялась ему, а пыталась командовать.