– Немного задержались, – ответил мужчина, садясь на корточки перед вышедшим из столовой волком. – Как ты, дружок? Соскучился?
Волк Макс, словно обычная собака, а не Хранитель Защитника, с удовольствием прищурился, принимая ласку от хозяина, когда тот начал теребить его шесть.
– А где Кирилл и Лера? – спросила Кристина, выглядывая в ночь, но разглядеть что-то дальше освещенного двора не смогла. Зато услышала визг шин совсем недалеко от дома.
– Паркуются, – усмехнулся Матвей.
– Кто за рулем? – не на шутку взволновалась Жильцова.
– Лера, – подтверждая ее догадки, ответил Матвей и улыбнулся, заметив встревоженное лицо женщины, когда та запирала замки.
– Зачем вы ее опять пустили? – покачала она неодобрительно головой. Впрочем, даже если бы за рулем был кто-то другой, она все равно нашла бы, к чему придраться в жене своего названого сына. – Ты голоден?
– Нет, пойду спать, – ответил Матвей, поднимаясь на ноги и следя за тем, как Макс, потеряв интерес к нему, направился в гостиную. – И ты тоже иди.
Жильцова кивнула и, прихрамывая, направилась к лестнице следом за Матвеем, предварительно проверив охранную систему дома – эта обязанность перешла к ней ровно двадцать два года назад, когда после очередного задания хозяева дома, родители Матвея, не вернулись.
Покровский же, услышав, что женщина медленно начала подниматься по ступеням наверх, прошел по коридору к хозяйской спальне, стягивая по пути с плеч рюкзак и куртку. В комнате царил мрак. Шторы были задернуты, а постель расправлена. На дальнем конце кровати, завернувшись в одеяла, уже спала его жена, которая, в отличие от Кристины, никогда не сомневалась в том, что он вернется, поэтому всегда ложилась спать как по расписанию в десять часов вечера и не изводила себя бесполезными переживаниями. Раздевшись, Матвей тоже забрался под одеяло и обнял спящую женщину, уткнувшись носом в ее распущенные волосы. Женя во сне завозилась и попробовала оттолкнуть его, но, потерпев поражение, снова затихла.
В полудреме Матвей краем глаза заметил, как его сила вновь начинает жить своей собственной жизнью, как это бывало каждую ночь. Шторы на окне стали расползаться в разные стороны, а в комнату пробился тусклый свет луны, ударяя ему в лицо. Покровский во сне улыбнулся, а Женя, наоборот, нахмурилась и снова попыталась отодвинуться, но теперь не от него, а от окружившего их света, который в присутствии Покровского становился таким же насыщенным, как и сияние солнца днем.
***
На кухне царил хаос, как обычно это бывало, когда большая семья Покровских-Исуповых-Жильцовых-Смирновых собиралась вместе под одной крышей.
В углу сидел Кирилл Исупов и, привалившись к стене, пытался спать. В отличие от мужчины, у его жены, Леры, наоборот, сил было, как всегда, чересчур много, даже несмотря на то, что поспать ей удалось лишь пару часов. Она стояла у плиты и пыталась помогать в готовке Кристине, но только роняла баночки со специями, опрокидывала тарелки и расплескивала по плите суп. Их пятилетний сын, казалось, подражая матери, сеял вокруг неразбериху. Он уже успел пнуть миску с водой волка, отчего разлетелись брызги по полу, забрать со стола блин, замарать рубашку дремлющего отца жирными пальцами, когда забирался к нему на колени и перекусывал, а также налететь на свою тетку, толкнуть мать, отчего та сыпанула соли в три раза больше нормы и в два раза больше, чем планировала, разрисовать новые штаны фломастерами и дернуть Макса за хвост. И только после угрожающего рыка маленький хулиган был замечен, но не собственной матерью, которая только что попробовала суп и теперь сплевывала результат своего творчества в раковину, не отцом, который продолжал сладко посапывать, а Кристиной.
– Денис, – ахнула та, подхватывая мальчика на руки и наблюдая за тем, как Макс убегает из кухни, в которой становилось невыносимо находиться. Отвлекшись от разговора с другом, Кристина поспешила к раковине, чтобы отмыть грязные пальцы и лицо мальчика, где наткнулась на его мать, которая с важным видом помешивала суп на плите. – Уйди отсюда! – в ужасе выкрикнула Кристина, передавая ей сына и подходя к кастрюле. – Лучше помой его.