Король перевел взгляд на грязную рубашку и брюки.
– Ты его избаловал! Нельзя ему все позволять! Если будешь во всем потакать, то не искупишь своей вины перед Джен… Сделай что-нибудь! Он не может играть против Защитников! Он же Покровский! Если он узнает, это сломает ему жизнь, Рей! – воскликнула Лена.
– Он не узнает, никогда. Он не Покровский, а мой наследный принц. Он мой сын, как хочу, так и буду воспитывать.
Матвей собирался в Питер, когда в его кабинет зашел Роман, предварительно постучавшись.
– Чем обязан? – холодно поинтересовался Покровский, заметив вошедшего. После вчерашнего разговора ему не хотелось видеть мужчину, потому что ложь – это второе, что он больше всего ненавидел в своей жизни.
– Куда вы собираетесь? – спросил Смирнов, который видел суету в отделе, когда шел к кабинету Матвея.
– А тебе какая разница? Ты ведь на «совещании» или «ужинаешь»?
– Прекрати, – поморщился Роман, садясь на диван около стола Покровского. – Именно за этим я к тебе и зашел.
– Подготовил речь? Надеюсь, за ночь ее хорошо продумал?
– Прекрати, – повторил Смирнов. – Что ты хотел узнать о поместье?
– О нем? Да нет, оно меня не особо интересует. А вот почему я никогда не слышал, что у Дмитрия была сестра, мне интересно. И что с ней случилось – тоже.
– Потому что она умерла очень давно, я ее даже не знал, а Дима не любил о ней говорить. Он винил себя в ее смерти. Он был старше нее на год, родители и бабушка всегда настраивали его, что он должен за ней следить, а он недоглядел, и она попала под машину, когда они играли во дворе дома в мяч. Тогда только начали строить дороги на второй ступени, и машины были еще редкостью. И Дима с Миланой, которые во втором мире никогда не были и выросли здесь, еще не привыкли к ним, как и к дорогам, на которые нельзя выбегать. Милане было восемь, она, Дима и Влад Исупов, отец Кирилла, играли с мячом. Дима бросил его сестре, но она не смогла поймать. Он упал на дорогу, девочка побежала следом, и ее сбила машина. Водитель заметил ее и попытался уйти от столкновения, но все равно задел ее вскользь, она сильно ударилась головой об асфальт и скончалась практически сразу.
Рома на некоторое время замолчал, опустив взгляд и разглядывая собственные руки, а потом вновь поднял глаза на Матвея, внимающего каждому слову.
– Для Димы смерть сестры стала слишком сильным ударом. Именно поэтому о ней и не говорят в доме, именно поэтому все сведения о ней засекречены, ему было легче притвориться, что Миланы никогда не было. А мы с Кристиной его сестру никогда и не знали… Первоначально, насколько я могу догадываться, поместье должно было достаться Милане, а Диме дом Покровских и большая часть имущества семьи. Возможно, произошла ошибка в системе и поэтому там указано, что Милана вступила в права собственности после смерти Людмилы Ивановны, но на самом деле это не так. Я сам был вместе с твоим отцом, когда он оформлял права на наследство. Поместье принадлежало ему.
– Почему же тогда ты не рассказал мне об этом вчера?
– Не хотел, чтобы ты думал о Диме плохо из-за того, что он скрыл данные о сестре. Практически уничтожил, потому что теперь до них не добраться.
– Почему не добраться? В системе указано, что у тебя есть доступ.
– Да, я тоже это видел. Сегодня с утра заходил посмотреть. И, если честно, был удивлен. Я об этом никогда не знал. Видимо, Дима вписал меня без моего ведома, потому что в качестве контактных лиц указываются, как правило, минимум двое. Но, честное слово, я об этом знаю не более того, что рассказал тебе сейчас, и войти в ее дело я не смог, поэтому и говорю, что все сведения были уничтожены, когда умер твой отец.
Матвей, сидя за компьютером, чтобы Роман этого не видел, вбил ключевые слова «автомобильная авария», «Покровские» в поисковик. И действительно история Смирнова подтвердились точь-в-точь, была даже фотография ревущего Димы, прижимающегося к бабушке.
– Проверил? – поинтересовался Смирнов, зная, что Матвей не привык принимать информацию на веру. Покровский усмехнулся и пожал плечами, подтверждая подозрения Романа и откидываясь на спинку кресла.