Темно-русые волосы, серые глаза, худая и низенькая, с большим ртом и полупрозрачной кожей. Словом, она была совершенно непримечательна. Такая легко могла бы раствориться в толпе, да ей даже не составило бы труда слиться со стеной! Единственное, что не вязалось с ее образом, – это широкий золотой браслет на фотографии, где она была с Бунтарщицами.
– Но это невозможно! Защитники столько не живут. Только поземники.
– Поэтому я и решила, что это и есть Лахесис, – кивнула Джен. – Кстати, она очень похожа на девушку, которую замучили собственные отец и мать.
– Значит, она и создала комнату Бунтарщиц?
– Наверное. По крайней мере, об этом сказано в книге, – пожала плечами Джен. – С ее историей много расхождений.
– Ладно. Забей на нее. Уже вечер. Спать хочется. – Лиса потянулась на стуле. – Есть еще что-нибудь интересненькое?
– Да. Еще в сундуке я нашла портреты и фотографии наших предшественников, – Джен передала стопку фотографий Стихиям. – Многие из них не дожили до окончания испытаний и…
– Это мой дедушка! – вскрикнула Лана, подпрыгивая на стуле. Несколько припозднившихся учеников оторвали взгляды от книг и повернулись в сторону Стихий.
– Шутишь? – удивилась Джен.
– Нет. Это он.
– И как его звали? Единственные сведения, которые у нас есть о владельцах комнаты это эти фотографии и книга принцессы.
– Михаил Покровский.
– О! – Глаза Джен загорелись, и она отобрала у Лисы книгу про историю принцессы, которую та листала. – Здесь был один Михаил… Вот! Михаил Прохоров. Разорвал связь с комнатой еще до того, как закончились испытания, после смерти своих товарищей. Встретил свою половинку в училище.
– Это моя бабушка. Они познакомились, когда она училась в училище!
– Гхм… – кашлянула Фера, привлекая к себе внимание. – Судя по всему, имена здесь намешаны. Как я и говорила: правда с ложью.
– Ты знала, что твой дедушка..?
– Нет, – перебила Лана Лису. – Я даже не думаю, что об этом знает бабушка. Она говорила, что они познакомились, когда он преподавал здесь что-то по обороне. Ей было девятнадцать, а ему сорок два, но между ними был заключен договор на брак, поэтому уже через год они поженились. А через четыре года дедушка умер, а бабушка через некоторое время начала преподавать в училище. Я знаю, что он был сильным Защитником, бабушка многое о нем рассказывала, но как он жил до встречи с ней, я не знаю. Погиб он еще до рождения отца, его убил поземник Элан.
– Складывается такое впечатление, будто вся информация, которая была связана с комнатой, тщательно подтерта. Кому-то не хотелось, чтобы что-то было известно. Если даже родственники не знают, что произошло с их тетями и дедами, – заключила Фера.
– Еще что-нибудь накопала в старом бельишке? – спросила Лиса, обращаясь к Джен. Лана сидела неподвижно, глядя в пустоту круглыми от удивления и растерянности глазами.
– Ну, я начала рассказывать о предшественниках. Общие черты: их все время было четверо, и каждая из сил была привязана к одной из стихий; все развили силу, как и мы, в детстве; все проходили испытания добровольно; все стремились попасть в комнату к полуночи; ну и все, в конце концов, закончили свою жизнь очень печально – были убиты в комнате. Все, кроме Михаила и его друга, которые каким-то образом смогли разорвать круг после смерти своих товарищей и даже закрыть комнату на какое-то время. Полностью прошли испытания только Бунтарщицы, но и они умерли в комнате без видимых причин. Просто наутро их нашли мертвыми.
– Надо валить! – подвела итог Лиса.
– Как, гений?
– Воскресим Ланиного дедушку и будем его допрашивать, – предложила Белянина. Джен только хмыкнула, Лана же со злостью пнула ножку стула подруги.
– И еще, что мне стало интересно про Бунтарщиц. Я нашла в их сундуке детские вещи, но, хоть убейте, не понимаю, что они там делали. Ни у кого из женщин не было детей, никто из них никогда не был замужем, хотя Марелла была обручена.