– Не забивай себе голову. Какая разница, зачем им были нужны пеленки?
– Ну, это интересно, – неубедительно пробормотала Джен.
– Может, никакого ребенка и не было. Им просто было в кайф собирать детские ползунки.
– Ребенок был, – уверенно сказала Джен, протягивая подругам четыре фотографии, где в комнате каждая из Бунтарщиц держала на руках младенца, на четвертой фотографии они все втроем склонились над ребенком, который лежал на одной из кроватей женщин. – Только кто мама – непонятно.
– Джен, забей! – посоветовала Фера. – Кто-то попросил посидеть с карапузом. Сестра, брат, подруга. Какая разница. Если бы одна из Бунтарщиц родила, об этом бы все знали, этого ребенка бы на руках…
– Девчонки, привет. Вы чего так поздно? – К столу Стихий подошли Лиана с Леной. – Только не говорите, что вы тоже ботаните. Я думала, вы нормальные, в отличие от Лианы с Ромой.
От громкого голоса Лены рядом Стихии подпрыгнули на своих стульях. Они и не заметили, как склонились над бумагами и перешли на шепот.
– Чего химичите? – тем временем продолжала Лена. Лиана подошла к их столу и поставила на край стопку книг.
– Да так. Штудируем историю комнаты, – зевнула Лиса. Джен под столом наступила ей на ногу. Белянина поморщилась и встрепенулась, поймав красноречивый взгляд Струницкой.
– Это ведь Бунтарщицы? – спросила Лена, поднимая одну из фотографий, на которой девушки были сфотографированы вместе с предполагаемой принцессой. – Ой, а это кто? Страшненькая какая. – Лена показала фотографию Лиане, указывая на Е.В.
– Без понятия, – ответила Зайцева.
– Ты же изучала их историю, – разочарованно сказала Лена, возвращая фотографию на место.
– Мы предполагаем, что это Елизавета Вольская, – вдруг сказала Лана, обращаясь к Лиане. – Не знаешь такую?
– Вольская? Да, я что-то слышала про нее от Ромы. Он вроде говорил, что это двоюродная сестра Нарии или еще какая-то родственница. Не знаю, – пожала плечами Лиана.
– А урод откуда это взял? – недоверчиво спросила Лиса.
– Рома, – перевела для Лианы Фера. Лиса нетерпеливо кивнула.
– Так вот же, – Лиана вытащила из-под бумаг книгу, которую Джен принес Легков. – Здесь вроде и сказано, что Вольская поддерживала Бунтарщиц во время «приручения» комнаты, а потом через полгода после того, как они «приручили» ее, она окончила училище, вышла замуж и уехала куда-то с семьей. То ли во второй мир, то ли просто переехала из Нэтали, ближайшего города к училищу. А зачем она вам? Она вроде ничем не отличилась.
– Просто интересно, – пожала плечами Лана.
– То есть она не жила вместе с Бунтарщицами в комнате? – уточнила Джен.
– Знаете, я про нее практически ничего не знаю…
– Что это значит – не знаешь? – возмутилась Лена. – Смотри, как девчонки вылупились, они наверняка ничего не знают об этой Лизе. Говори давай. Мне уже самой интересно.
– Ну, у нее была сила, которую она не могла контролировать, она не отличалась ни учебой, ни спортом. Ничем. Поэтому я даже не думаю, что она жила в первом корпусе. Не говоря даже о комнате Бунтарщиц.
Джен нахмурилась.
– Откуда это все известно, если девушка ничем не примечательна?
– Она была родственницей Нарии и подругой Мареллы. После смерти Бунтарщиц в комнате было найдено много писем, которые были адресованы ей, но потом они потерялись. Еще до того, как были вскрыты. Никто так и не узнал, что Марелла писала ей… А откуда я это знаю…
Лиана закрыла книгу, которую листала Джен. На корешке было написано «Приближенные Бунтарщиц. Е.В.».
– Вот так вот, – заключила Лиана. – Прочитайте. Там про нее целая страница.
– А что за Е.В.?
– Автор, – пожала плечами Лиана.
– И как расшифровывается?
– Откуда мне знать? – удивилась Зайцева такому вопросу. – Псевдоним, может быть. История Бунтарщиц ведь до сих пор держится в секрете. Если о ней вообще кто-то еще что-то знает точно.
– Спасибо. Мы обязательно прочтем, – кивнула Лана, собирая книги и фотографии со стола, чтобы Лена еще что-нибудь не схватила. Джен и Фера помогали ей.