«Вроде бы не хочет появляться на глазах тех парней с синяком».
«Это плохо».
«Это очень плохо», – согласилась Лана, снова переводя взгляд на Легкова.
Рома подошел, пододвинул еще один стул к столу и поставил его рядом с Лисой. Девушка не обратила на него внимания, если не считать того, что она резко повернулась к нему спиной. Легков бросил свою куртку на спинку стула, снял сумку и стал в ней рыться, пытаясь что-то найти.
Белянина хмурилась своему отражению. Пол-лица занимал синяк, замазать его было непросто, и это ее не радовало. Она уже собралась захлопнуть зеркало, как вдруг почувствовала что-то мокрое на голове, и это что-то растекалось по ее волосам. Вскоре на лбу появился зеленый ручеек, а потом на колени упала капля. Девушка, все еще не веря своим глазам, притронулась к ней пальцем и растерла между пальцами.
– Зеленка, – осипшим голосом произнесла она, захлопывая зеркальце. Рома с невозмутимым видом постукал пальцем по дну бутылочки, которую сжимал в руках, чтобы убедиться, что вся зеленка оказалась на голове Беляниной.
Саша, тихо застонав, опустил голову на руки. Лана закрыла ладонями рот, сочувствуя подруге и невольно ставя себя на ее место. Фера так и не донесла вилку с пюре до рта. Картошка со шлепком упала обратно в тарелку. Джен и Дима лишь пораженно переглядывались.
Лиса быстро встала и обернулась к Роме.
– Ой, прости! – выдохнул он, театрально округлив глаза и прижимая руку с пустой бутылочкой к груди. – Кажется, так на меня подействовал яд. Не волнуйся, через несколько дней это смоется!
Саша не выдержал, опустил руки и стукнулся головой о стол.
Лиса, зашипев, схватила куртку Легкова и, накинув ее себе на голову, бросилась к выходу из столовой.
Рома, довольный этим эффектом, сел на место, которое до этого занимала Лиса, и придвинул к себе ее сумочку.
– Тебе не кажется, что это чересчур? – прорычала на Легкова Фера, опуская руку с вилкой. Саша снова поднял голову, и теперь все пять пар глаз смотрели на Рому. Тот пожал плечами.
– Нет.
– Не думала, что ты такой! – выплюнула Фера, встала со своего места и кинулась вслед за Лисой. Рома удивленно проследил за ней и, нахмурившись, снова принялся рыться в сумочке Беляниной. Джен попыталась вырвать ее у него из рук, но он отвернулся и наконец достал то, что искал.
– Я же говорил, что верну его! – воскликнул Рома, поднимая вверх руку с ключом. Дима и Саша довольно улыбнулись, но их улыбки тут же угасли, потому что в этот момент ключ из руки Ромы исчез.
– Что за?.. – удивленно начал Саша, но Рома протянул ему листок бумаги, который появился перед ним.
«Теперь моя очередь» – было выведено там пальцем, запачканным зеленкой.
– Лиса, – пробормотал Белянин, догадываясь, что его сестра применила свою силу. Рома пожал плечами, придвинул к себе свой поднос и переставил в сторону тарелку Беляниной.
***
«Мимоза».
«А… а… а… Архангельск».
«Нельзя. Мы в слова играем, а не в города. Названия нельзя».
«Первый раз слышу».
«Думай».
***
Остальная часть обеда прошла в напряженном молчании. Саша с Ланой ушли в свои мысли. Джен с Димой переглядывались, чувствуя себя не в своей тарелке из-за повисшей тишины. Рома хмуро ковырялся в тарелке, а вернувшаяся Фера зло сопела, готовая начать ругаться с Легковым в любую минуту. Ее руки были измазаны зеленкой, и, судя по всему, она пыталась помочь Лисе вымыть волосы.
– Анестезия! – вдруг выкрикнула Лана, вскидывая голову. Все сидящие за столом подскочили на местах.
– Что?! – ошеломленно спросила Джен, вглядываясь в довольное лицо подруги. Все были настолько поражены ее выкриком, что мгновенно забыли выходку Легкова. Фера перестала взглядом пускать молнии.
– Э-э-э… – заметив, что на нее непонимающе уставились не только друзья, но и проходящие мимо ученики, Лана смутилась и съежилась.
Первым пришел в себя Саша и попытался выдать смех за приступ кашля.
– Нет. Ничего… Это просто мысли вслух, – с силой стукнув Белянина по спине, ответила Лана.