Звонок Феры застал Лану и Сашу гуляющими по парку познаний, где сегодня летали бабочки, а за ограждением лежали сугробы. Сейчас же пара приближалась к комнате Бунтарщиц.
– Лана, а вы останетесь потом в училище? – нарушил молчание Белянин. В коридоре было пусто и тихо, поэтому его голос прозвучал непривычно громко.
– Мы на это надеемся, – призналась Покровская, останавливаясь около двери. – Спасибо, что проводил.
– Вы ведь спуститесь, когда закончите? После полуночи начнется все самое интересное.
– Как только освободимся, сразу спустимся, – заверила Лана.
Саша кивнул, все еще не выпуская ее руку. Покровская не знала, что делать: с одной стороны, она уже двадцать минут как должна быть в комнате, а с другой – не хотелось обижать Сашу, вырывая руку. Она не успела придумать выхода из ситуации, когда он притянул ее к себе и поцеловал.
Лана не смогла быстро сориентироваться, так что он вскоре отпустил ее и махнул на прощание.
– Удачи!
– Пока! – улыбнулась Лана, и он ответил тем же.
Покровская вошла в комнату и прислонилась к двери, мечтательно закатив глаза.
– Он меня поцеловал! – выдохнула она с придыханием.
– Я тебя поздравляю, – рявкнула Лиса, приводя ее в чувство. Лана огляделась и заметила, что Белянина бегает по комнате с телефоном в руках, а Фера сжимает сотовый Джен.
– Что случилось?
– Джен еще не вернулась. Мы ее найти не можем. Ни Дима, ни Лена, ни Рома не видели ее. Я сейчас звоню Лиане. Бери тоже телефон, обзванивай общих знакомых. Владу позвони! Фера, что у тебя?
– Нашла номер Андрея, но он трубку не берет.
– Почему я не удивлена?
23 часа 26 минут
Джен и Андрей стояли около столика, где готовили коктейли.
– Мне уже пора идти, – настаивала Струницкая, дергая парня за рукав пиджака.
– Еще есть четыре минуты, – подмигнул ей Темнов. – Сейчас только попробуем, что они там приготовили, и сразу переместимся к комнате. Ты успеешь. Не переживай.
– Очередь длинная, – заныла Джен, подпрыгивая от нетерпения на месте. – Девчонки меня убьют!
– Смотри и учись, – сказал Андрей, отпуская ее руку.
Он громко свистнул, и Джен заткнула уши. Толпа недовольно загалдела, поворачиваясь, но, заметив Темнова, расступилась в стороны. Струницкая завороженно наблюдала за тем, как он царственно проходит по образовавшемуся коридору и приближается к столику. Темнов что-то сказал ребятам, и те тут же засуетились с бокалами, Андрей положил руку в карман и вытащил ее, сжимая что-то. На мгновение он задержался около столика, когда ему подали два бокала, а потом направился назад.
– Ну вот и все, а ты боялась, – улыбнулся он.
– Спасибо, – поблагодарила Джен, принимая свой бокал. – За то, чтобы наши отношения наладились в будущем году?
– Было бы неплохо, – кивнул Андрей, поднося бокал к губам. Джен на миг замерла, а потом поцеловала его в щеку.
Темнов остолбенел.
– Ну вот, видишь, начало уже положено, – улыбнулась она, снова поднимая бокал.
Джен собиралась отпить, когда Андрей схватил его, отобрал, понюхал и усмехнулся.
– Прости. Это мое. Тебе спиртное еще рано, – сказал он, меняя их бокалы. Джен удивленно приподняла брови, поняв, что именно он доставал из кармана, и глотнула.
Миг она наблюдала за тем, как Андрей залпом осушает свой бокал и разбивает его, бросив в стоящее неподалеку мусорное ведро, а потом перед глазами все поплыло, и в следующую секунду она уже висела на трясущихся руках Темнова.
23 часа 30 минут. Е.В.:
Я стояла недалеко от Андрея и Джен и наблюдала за развивающимся действием. Кара, Эд и Дэн тоже крутились рядом, отводя взгляды от действующих лиц. Дима Покровский уже три раза за вечер проходил мимо них, но не видел.
Я отпила из своего стакана, где успела смешать водку с соком. Почему-то трезвой я на этот ужас смотреть не могла.
Андрей отошел от Джен и приблизился к столику, где стояла я. Мои губы расползлись в пьяной улыбке, и он неодобрительно покачал головой. Достал из кармана два пузырька и показал их Каре, а заодно и мне: яд и дурман. Я пожала плечами. Темнов открыл их оба и один из них добавил в один бокал, другой в другой. Сделал он это все так, чтобы Джен его задержка показалась лишь мгновением, а мы с Карой успели все разглядеть. В ярко-красном бокале – яд, в прозрачном – дурман.