– Где ты была? – поинтересовалась Лиса уже более спокойным голосом. Джен сидела на кресле, и, чтобы видеть ее лицо, Беляниной приходилось нагибаться.
– У нее глаза в кучку. Похоже, она не в себе, – заметила Фера, наклоняясь рядом.
– Нет. Все в порядке, – ответила Джен. – Просто голова болит. Я была с Андреем и потеряла счет времени, а он мне напомнил слишком поздно.
Лиса подозрительно принюхалась, чуть ли не вплотную прижимаясь к губам Джен.
– Тебя опоили, – уверенно сказала она. – Это дурман.
– Надеюсь, теперь ты не будешь отрицать, что твой Темнов какой-то мутный? – спросила Лана.
– Но если бы он мне не напомнил, меня бы здесь не было, – попыталась защитить его Струницкая.
– Если бы не он, ты бы уже час как тут была, – возразила Фера.
– Кстати, я успела?
Девушки замолчали, оглядываясь. В комнате ничего не изменилось. Чуда не свершилось.
– Не успела? – разочарованно простонала Джен, закрывая руками лицо.
– Подожди рыдать, – одернула ее Лиса, стуча по полу каблуками и подходя к столу. – Тут письмо.
«Четыре стихии,
Вы успешно прошли все задания комнаты. Арка проведет вас дальше. Сдвиньте зеркало.
Бунтарщицы».
– Ненавижу эти загадки, – фыркнула Лиса, снова складывая лист вчетверо.
Джен, Лана и Фера подошли к арке. Та все так же оставалась потрясающе красивой и совершенно обычной. Лиса тоже приблизилась к подругам.
– И как мы сдвинем зеркало? Оно такое большое! – нахмурилась Джен, поворачиваясь к огромному зеркалу на стене около выхода из спальни.
– Они говорили не про это зеркало, а про это.
Лиса сняла картину около арки, которую сама повесила в начале года, и девушки заметили небольшое ржавое зеркальце. Белянина попробовала его подковырнуть, не надеясь на успех, потому что в конце августа проделывала с ним то же самое, пытаясь снять. В этот раз оно поддалось и перевернулось, открывая список имен.
«Рожденные умереть:
Евгения Темнова
Алена Белянина
Милана Покровская
Вероника Аквилева»
– Мне этот список не нравится, – заметила Лана, выглядывая из-за плеч Джен и Лисы.
– Мне тоже, – хмыкнула Белянина. – Рожденные умереть? Что за гадость?
– Здесь нет моего имени! – заметила Джен. – Можно считать, что мне повезло?
Струницкая в порыве любопытства провела пальцем по именам. Фера, прислонившаяся к арке, взвизгнула и отпрыгнула в сторону, остальные девушки поддержали ее дружными воплями, отступая назад.
Арку окутал огонь, и теперь вместо спальни девушки видели огненные языки, которые вспыхивали и тянулись вперед.
– Горим! Воду! Тащите воду! – завопила Лиса в ужасе.
Лана ее возмущенно толкнула.
– Успокойся! Это портал!
– Что? – удивилась Джен.
– Я так думаю, – пожала плечами Покровская. – Четыре стихии. Одна из стихий – огонь. Скорее всего, когда ты прикоснулась к своему имени, активировала портал.
– Но здесь нет моего имени!
Лана пожала плечами.
– Попробуй войти.
– Издеваешься?
Тем не менее Джен несмело шагнула к арке. Огонь весело затрещал и потянулся к ней на встречу. Девушка зажмурилась, но, не почувствовав жара, снова шагнула вперед. Языки пламени окутали ее и втянули внутрь.
– Она жива? – спросила Лиса.
– Скорее всего, – кивнула Лана, подходя к списку и дотрагиваясь до своего имени.
Огонь потух, и вместо него арку окутал прохладный ветер, который завывал и свистел. Покровская, глубоко вздохнув, чтобы собраться с мыслями, шагнула в поток ветра и тоже растворилась.
– Давай я следующая, – несмело предложила Лиса Фере.
Когда она коснулась надписи «Алена Белянина», из арки хлынула вода, разбрызгивая капли, которые тут же впитывались в пол. Лиса перекрестилась и, задержав дыхание, вбежала в водопад.
Следом за ней последовала Фера: арку окутал солнечный свет, ее обвили цветы, и зазвучало щебетание птиц.