– Ага, а это тоже ничего не значит? – Джен подняла правую руку и закатала рукав. Под ним показалась повязка, на краях которой виднелась кровь. Лана поверх сундука посмотрела на нее и пожала плечами.
– Ну-ка, покажи, – попросила-приказала Лиса. Ее требовательный тон привлек Феру, перебиравшую в другой части комнаты вещи, и она тоже подошла ближе. – Та же фигня! – в итоге выдала Лиса после того, как Джен разбинтовала руку и протянула ее вперед, чтобы все смогли рассмотреть несколько волнистых линий, которые напоминали языки пламени.
Запястье Джен выглядело намного хуже, чем рука Феры, на которой от ранения остался лишь розовый шрам, но в сверхъестественности его происхождения сомневаться не приходилось. Не успела Лиса развязать узелок на своей повязке, которую ей вчера повязала сестра, как Фера уже протянула руку вперед.
– Вчера вечером, уже ближе к ночи, ни с того ни с сего у меня появилось вот это, хотя раньше я лечила себя за несколько секунд. Конечно, в конце концов рана затянулась, но шрам почему-то остался, хотя с самого детства такого не случалось.
– В курсе, что это напоминает цветок? – спросила Лана, хмуро разглядывая шрам Феры.
– Да. Розу.
На руке остался покрасневший след в форме цветка. Линии были плавными, словно розу нарисовал художник на листке бумаге, а не на руке. В тусклом свете казалось, что лепестки едва заметно шевелятся, будто от легкого ветерка, пробегающего мимо.
– Повезло. А у меня три волнистые линии, которые скорее выглядят так, будто я пыталась вскрыть себе вены, – хмыкнула Лиса, протягивая руку.
Лана отодвинулась от сундука и приблизилась к соседкам, которые теперь сидели в тесном кругу и по очереди протягивали в его центр руки. Пришла очередь Лисы. Сняв повязку и снова посмотрев на уродливый шрам, который был на месте некогда гладкой белой кожи, девушка скривилась, показала его Джен и тут же отвела глаза.
– Вообще-то, если уж говорить о том, на что похожи шрамы, то твой напоминает обычное изображение Воды, – пробормотала Лана, рассматривая руку Лисы под разными углами. Белянина не поняла, то ли эти красные линии действительно похожи на что-то, то ли Покровская просто решила ее приободрить, потому что заметила выражение ее лица.
– Что значит «обычное изображение Воды»? – спросила Джен. Лана раздраженно закатила глаза, словно пытаясь собрать все свое терпение.
– Вы в училище уже целый день. И еще ничего не заметили? – выдохнула она в конце концов. – Самые могущественные Защитники обладают силой, которая основана на одной из стихий, поэтому они считаются чем-то вроде источника, который дает нам магию, дар. Это очень древние силы. В последнее время появляются новые, которые нельзя отнести ни к одной стихии, поэтому в училище с недавних пор появилось два направления, хотя раньше было одно.
– Основное – стихии. Редкое – все остальное, – перебила ее Фера.
– Да, – благодарно кивнула Лана. Было заметно, что объяснение элементарных для Защитников вещей не доставляет ей особого удовольствия. – Раньше было только одно направление, поэтому, когда строилось училище, все было стилизованно только под него. Кстати, задумывалось оно как элитное, для потомственных Защитников. А теперь нас стало слишком мало, поэтому принимают любых учеников.
– А что насчет этого? – Лиса протянула вперед руку.
– Это обычные символы стихий в литературе. Огонь – язык пламени, Земля – роза, Вода – волнистые линии, то есть волны, и Воздух… – Лана быстро размотала свою руку и протянула ее вперед, – три спирали.
Джен подозрительно осмотрела все четыре руки. Лиса, поджав губы, уже снова забинтовывала запястье, Фера опустила его, и розу уже было плохо видно. Рука самой Струницкой начинала снова болеть и кровоточить, но она не могла перебинтовать рану окровавленным бинтом.
– Значит, это у всех учеников? – любознательно поинтересовалась Фера.
– В том-то и дело, что нет, – вздохнула Лана и притянула к себе руку, чтобы забинтовать ее снова. – Ни у кого из учеников я этого не заметила, сколько ни приглядывалась. Я думала, что эти шрамы вообще только у нас с Джен, но оказалось, что нет.