– Спасибо.
– Если хочешь, ванная там. – Девушка указала в коридор. Ее руку тут же поймал Никита и вытянул Феру из комнаты.
От его горячего прикосновения ее снова бросило в жар. И опять прежнее состояние вернулось, и, естественно, возвращение возглавляла неловкость. Аквилева споткнулась о порог, а не упала только потому, что Никита успел подхватить ее за талию и в таком положении все-таки вытащить в коридор.
– Ничего он не хочет! – прошипел Муранов ей на ухо. Лучше бы он так не делал. Девушка мигом оказалась в предобморочном состоянии.
Никита захлопнул дверь, оставив Рому одного, а сам накинулся на Феру:
– Что ты творишь?
– Ничего, – пискнула она, продвигаясь по стеночке к своей комнате. Никита, нависая над ней, тоже шагнул следом.
– Что значит ничего? Паренек понравился и ты его тут же в дом пустила?
– Не-ет, – возмущенно замотала головой Фера.
– Что нет? Он, между прочим, в комнате!
– Не понравился… в смысле понравился… в смысле, не в том смысле, – залепетала девушка и уже в который раз убедилась, что при Никите лучше молчать, чем выставлять себя на посмешище.
– Что? Хотя неважно. У вас с ним все равно ничего не будет, – выплюнул Никита, зло стукнул по своей двери и вошел внутрь. Фера облегченно выдохнула.
Она спустилась вниз и, разогрев ужин и чай, поставила все это на поднос и поднялась на второй этаж. Аккуратно постучалась. Вскоре ей открыл хмурый Никита, и девушка застыла. Она ожидала, что ей разрешат войти в комнату, где помимо Муранова будет еще и Рома и ей будет, совсем как пару минут назад, спокойно.
– Я еды принесла… – пролепетала она.
– Я уже ел, – прорычал Никита.
– А это не тебе… не в смысле, что я не думаю о том, что ты вполне мог проголодаться… нет, я не считаю, тебя обжорой… нет, я… – девушка беспомощно заскулила, замечая, как меняется лицо Никиты. Из злого оно превратилось в растерянное. – В общем, это Роме.
– Он не голоден, – прошипел парень, снова начиная злиться. Но тут на помощь Фере пришел Легков, неожиданно появившийся в дверях и ловко перехвативший трясущийся в руках девушки поднос.
– Спасибо, – поблагодарил он. И скрылся в комнате.
– Пожалуйста, – крикнула ему вдогонку Фера. – Если что, моя комната напротив.
– Ну а это ему зачем знать? – поинтересовался Никита.
– А вдруг ему что-то понадобится.
– Что ему может понадобиться ночью?
– Ну а вдруг?
– Что значит вдруг? – взорвался парень. – Ты что, каждое его ночное желание собралась исполнять?
– Нет… в смысле, да… в смысле, нет… в смысле… – Фера снова отчаянно попыталась собраться с мыслями. – Я пошла спать.
– Спокойной ночи! – бросил ей Никита. Девушка кивнула и скрылась в своей комнате. – Иногда совершенно не понимаю, что она говорит, – пробормотал Муранов, тоже захлопывая дверь.
Легков как ни в чем не бывало сидел за столом и ел, размышляя о том, что делать дальше. В одежде Фериного отца он смотрелся смешно, потому что, в отличие от Павла Валентиновича, Рома был стройным. Его нельзя было назвать красивым, как и симпатичным, и это немного успокоило Никиту, хотя он все еще не мог понять интереса, который Фера неожиданно проявила.
– Сестра? – нарушил молчание Рома, заметив, что его пристально разглядывают.
– Нет.
– Девушка?
– Не твое дело, – огрызнулся Никита, ложась на кровать и давая себе слово не спать всю ночь, чтобы следить за незваным гостем.
***
Через некоторое время после того, как Никита и Рома легли спать, дождь стал ослабевать, но все еще были слышны удары падающих на крышу капель. В комнате пахло свежескошенной травой. Воздух был влажным и теплым. По стенам пробегали тени, в комнату бочком заглядывала луна.
Рома начинал засыпать.
Медленно луна превратилась в знакомое лицо. Оно снилось ему уже несколько месяцев подряд. Это было словно наваждение. Лицо молодой белокурой девушки: большие голубые глаза, всегда смеющиеся и веселые, розовые пухлые губы, нежная бледная кожа.
Девушка бежит от него, растворяется в тумане, смеется над ним. Он следует за ней, но она все дальше и дальше. Ее силуэт то появляется, то исчезает…