Эскорт Дювулы двигался безмолвно и безостановочно, пока они не оказались в тюремном зале. Здесь человек-ящерица внезапно остановился. Удивленная ведьма с любопытством заглянула ему через плечо.
Трое стражников-ящериц лежали убитые. Одного из них едва можно было опознать, так он обгорел. Труп еще дымился.
Дело рук варвара. Судя по свернувшейся змеиной крови на полу, он не мог быть далеко отсюда.
Улыбаясь, Дювула ткнула своего провожатого острым ногтем. Существо двинулось дальше; ведьма — следом.
Пантера остановилась бы, если б мясо только что убитых нелюдей было съедобно. Но тонкие, обостренные органы чувств хищника предупреждали его об обратном. Для любого природного существа это мясо — яд, даже оборотень не был исключением из этого правила. Впрочем, еда сейчас не главное. Запах ведьмы витал в воздухе. Она находилась в нескольких шагах перед ним, в коридоре.
Поесть можно и потом — если не ее мясо, так мясо варвара. Конечно, в том случае, если Лемпариус к тому времени все еще вынужден будет оставаться пантерой!
Кошка бесшумно бежала по каменным плитам.
С самой высокой башни замка Слотт Совартус видел, как медленно пробуждается к жизни Создание Силы. Энергия, прежде заключенная в детях, теперь сплелась в клубок, и Совартус контролировал его. Равнина словно ожила, когда резкий ветер взвыл над взбудораженной землей. Рвались и сталкивались облака; от земли к небу и от неба до земли летали молнии. А сама земля безумствовала. Из расщелин вырывалось пламя, стремясь воссоединиться с другими стихиями…
Четверо детей, казалось, спали и не слышали, что четыре первоэлемента вырвались на равнину. Но Совартус чувствовал, как магические силы словно рвут его на части. Только благодаря его огромному мастерству безумие стихий не разнесло их властелина в клочья.
Слуги завернулись в свои плащи и испуганно скорчились возле двери. Совартус смеялся, глядя на них. Вот сейчас, после всех мучений, после долгого ожидания, вот сейчас произойдет.
Ураганы-близнецы свились над дрожащей землей в гигантские черные смерчи, несущиеся с бешеной скоростью. На глазах Совартуса они двинулись против ветра, гнавшего облака, остановились на одном месте, сойдясь с противоположных сторон, и вгрызлись в землю, как два гигантских бура, вздымая вихри пыли.
Да, да! Совартус дрожал, переполняемый Силой.
В воздух летели куски земли размером с дома и небольшие скалы. Они поднимались над вихрями и формировали торс невиданного богатыря.
И снова рассмеялся Совартус, воздевая руки к небу. Вторая пара вихрей, немного меньших, чем первая, оторвалась от ураганов и стала руками чудовищного существа.
Гора зашаталась. Голубая вспышка света пролетела над равниной, образуя дугу между горой я некоей отдаленной точкой. Совартус лишь головой мотнул. Слишком поздно, старый дурак!
Магистр Черного Квадрата опустил руки и пальцами указал на грозовые тучи. Из центрального сплетения туч слепилось одно-единственное шарообразное облако. Извергая молнии, оно двинулось к великану, повисло над ним и затем опустилось. В облаке раскрылись три отверстия, которые напоминали глаза и рот. Молнии легли зигзагами, образуя зубы в раскрытой пасти.
Черный Маг подбежал к окну и высунулся наружу, склоняясь вниз, под дождь. Земля все еще изрыгала огонь, который под дождем сразу же гас и стелился белым дымом. Совартус повернул руки ладонями вверх и воздел их. Пламя разгорелось сильнее. Два огненных шара выкатились из расщелин и поднялись вверх. Словно демонические светляки летели эти сгустки материи, пока не достигли головы, созданной из грозовых туч и сидевшей на плечах земляного великана, который высился на ногах ураганных смерчей. С шипением влетели огненные шары в пустые глазницы…
Совартус набрал в грудь воздуха и прокричал последнее слово. Заключительное слово самых могущественных чар из всех, какие только были созданы им или любым другим магом.
Буря улеглась. Земля закрылась, и пламя, вырывавшееся из ее недр, погасло. Снова стало тихо, если не считать того шума, который производила фигура, высившаяся над равниной и ростом равная замку Слотт. Существо, состоявшее из всех четырех стихий, поворачивалось кругом, давая Совартусу возможность рассмотреть его. Оно сверкало глазами живого огня и прятало их за веками грозовых туч, неспокойных от жара. Когда эти веки снова поднялись, Совартус понял — цель достигнута. Торжественно и медленно великан склонился перед Совартусом. Создание Силы живет. И Сорватус — его повелитель.
Глава двадцать первая
Кинна шла первой, поскольку дорогу в Совар-тусовом гнезде она запомнила лучше, чем предполагала. Прошло совсем немного времени, и они с Конаном поднялись из скального фундамента в замок. Камни, из которых были сложены стены, казались такими же древними, как и сама скала. На стенах сохранились следы копоти множества факелов и свечей, прогоревших за несчитанные годы. Здесь, как и внизу, извилистые переходы образовали настоящий лабиринт. Однако плотную влажную темноту здесь разрывал свет, сочившийся сквозь нерегулярно прорубленные окна.
Два человека поднялись на такую высоту, что Конан, высунувшись в окно, увидел существо, закрывшее собой почти всю равнину. Глядя на него, киммериец остолбенел.
— Что там такое? — спросила Кинна. Конан безмолвно кивнул на окно. Молодая женщина взглянула туда, куда киммериец показывал пальцем. От ужаса она лишилась дара речи.
— Да, — произнес Конан. — Из всех злых дел это, несомненно, самое жуткое.
Он уставился на смерчи, на бурлящую, точно вода, землю; потом он увидел, как из грозовых туч возникла голова и как зажглись глаза из огненных шаров. А затем Создание Силы посмотрело словно бы прямо в глаза Конану и поклонилось.
Конан отвернулся.
— Нам нужно спешить, — сказал он, — чем бы это, ни было, им владеет Совартус — не нам же оно поклонилось…
Они бежали по коридору, круто поднимающемуся наверх, так стремительно, что едва не оказались на волосок от гибели. Обостренное чутье Конана вовремя уловило дух ящероподобных существ. Он схватил Кинну за руку и зажал ей ладонью рот, чтобы женщина не вскрикнула от удивления.
— Тес! Там, за углом, опять бестии в капюшонах. Кинна подергала Конана за руку. Он отнял ладонь от ее губ.
— Откуда ты знаешь? — прошептала она.
— Запах, Жди здесь!
Конан оставил Кинну в тени и скользнул по коридору до угла. Там он опустился на колени и осторожно заглянул за угол, прижимаясь щекой к влажной стене.
Коридор вел в помещение, которое было не больше спального покоя в богатом доме. У стен стояли девять рептилий в своих обычных одеждах: каждый вооружен такой же пикой, какая теперь была у Кинны. Судя по их боевому порядку, они охраняли полукруглую арку на противоположной стене. Глубоко в подсознании Конана росла уверенность, что за этой аркой скрывается Совартус
— и с ним Элдия, ее братья и сестра!
Конан прокрался назад, прежде чем его обнаружили. Они должны пройти через эту комнату. Но прогуливаться под носом девяти чертовски быстрых и сильных ящероподобных тварей — весьма небезопасное занятие. Он тихо рассказал Кинне обо всем. что увидел.
Дювула, повинуясь возникшему у нее предчувствию, приказала своему провожатому остановиться, прежде чем он провел ее за следующий поворот коридора, и на цыпочках вышла вперед, чтобы украдкой бросить взгляд за угол.
В коптящем свете свечи, посылавшей в потолок кольца дыма, стоял варвар и беседовал с молодой женщиной. Наконец-то! Теперь она его схватит, во имя Сэта!
Из свертка, который ведьма навьючила на своего слугу поневоле, Дювула вынула два предмета. Во-первых, сосуд необычной формы, обладавший магическим свойством долгое время сохранять живым любой орган. Вторым предметом была тонкостенная фарфоровая колба. Ее Дювула с большими предосторожностями завернула в кусок плотной овечьей шкуры. Колба содержала измельченные в пыль лепестки черного лотоса. Ведьма выменяла смертоносный порошок на одно заклинание у жреца Йуна. Рыжеволосая колдунья была запаслива. Вдруг понадобится немедленно умертвить какое-нибудь существо, способное дышать? Вдохнувший мельчайшие пылинки автоматически становился трупом. Так говорил желтолицый жрец. И для убедительности продемонстрировал силу порошка на собаке к полному удовольствию Дювулы.