– Это… – осипшим голосом начала Фера, потом прокашлялась и твердо ответила: – Это был дружеский чмок.
– Чмок? – Никита отвлекся от того, за кем наблюдал, и перевел на Феру удивленный взгляд. – Ну да, я заметил пару дней назад, сколько у тебя друзей…
– Это… это было недоразумение.
– Ага, спор, – решила поддержать подругу Лиса. – Фера мне проспорила, и пришлось ей бегать целоваться… в шутку.
– Я так и знал, что ты извращенка, – поморщился Никита, глядя на Белянину.
– Заткнись, – посоветовал Рома, который, в общем-то, был с ним согласен, но свою девушку в обиду дать не мог. Никита лишь смерил Легкова безразличным взглядом и снова посмотрел вдаль, заставив и Феру повернуться в ту сторону, чтобы увидеть недалеко от них Илью, который смотрел на нее задумчиво.
Девушка, заметив своего спутника на этот вечер, значительно повеселела, решив, что сейчас наконец покинет врага детства, и помахала Илье рукой. Тот отреагировал крайне странно: поставил бокал на стол и, бросив в сторону Никиты злой взгляд, скрылся в толпе.
– Поругались? – сочувственно глядя на подругу, спросила Лана. Фера, не понимая, что произошло, пожала плечами. – Может, ему тоже «спор» не понравился?
– И кто это? – все никак не мог понять Никита, снова медленно отпивая из почти нетронутого бокала, что для него было странно. Обычно он довольно быстро выпивал спиртное.
– С чего столько интереса? – не поняла Фера. – Ты его знаешь?
Муранов посмотрел на свой стакан, покрутил его перед глазами, снова перевел взгляд на толпу учеников и пожал плечами.
– После гонок встретились, он у меня спросил, почему мы с тобой вместе ехали. Ну, я ему и ответил, что мы типа «половинки». Он побледнел, все вокруг начали шептаться, и тут мне показалось, что я чего-то не понимаю. Так кто эти «половинки»?
Фера в немом ужасе открыла рот, хватая воздух, Лана и Джен также в растерянности смотрели на спокойного, немного недоумевающего Никиту, а Лиса, по своему обыкновению, когда не знала, что сказать, икнула.
– Что ты сделал? – переспросила Аквилева осипшим голосом. – Сказал? Такое? Про меня? При всех?
– Ну да, – пожал плечами Никита, поставив стакан на стол рядом с собой. – Слушайте, что вы добавляете в шампанское? Больше получаса пользовался силой, а видений нет…
Не дослушав вредителя до конца, Фера кинулась в толпу, собираясь найти Илью, но ее вовремя за руку поймала икающая Лиса.
– Куда ты?
– Я его найду и все объясню!
– Лучше не надо… ик… – посоветовала Белянина, принимая из рук Легкова стакан с водой. – Завтра ты и без того… ик… станешь главной новостью, а если… ик… еще и попытаешься… ик… отрицать, то ситуация только ухудшится. Подожди… ик… лучше немного, скоро все забудется… ик…
– Забудется! – выкрикнула Фера со слезами на глазах, смотря на заинтересованного происходящим Никиту. – Он придумает что-нибудь новенькое! В школе я тоже все время себя этим утешала! Забудется, он отстанет для меня, найдет себе новое развлечение, но нет! Он до меня даже в училище добрался!.. Как можно было сказать, что мы половинки! Меня из-за него все жалеть будут! Его ненавидят!
Лиса икнула на удивление громко, не зная, как прекратить истерику подруги, которая, не замечая того, начала плакать. Лана и Джен, как и Трезубец с Близняшками, не могли отойти от шока. Один только Никита, похоже, чувствовал себя в своей тарелке, ничуть не смутившись ни из-за реакции ребят на преподнесенную им новость, ни из-за расплакавшейся девушки. Он оттолкнулся от стола и, отодвинув от Аквилевой икающую Лису, обнял подругу детства за плечи.
– А «половинки» – это что-то вроде «две половинки одного целого»? Типа любовь, поцелуи, романтика? – решил он уточнить, улыбаясь во все тридцать два зуба. Лиса в подтверждение икнула, а Фера, на миг перестав плакать, удивленно на него посмотрела, не понимая, к чему он клонит. – Что ж, меня это устраивает. Не волнуйся, страшилка, как только клиника будет моей, я от тебя отполовинюсь, – рассмеялся собственному предложению Ник и быстро скрылся в толпе, пока друзья не пришли в себя.