Джен села на кровать и отвернулась в сторону приоткрытого окна, чтобы скрыть от улыбающейся Беляниной красные щеки. Теперь она была уверена, что именно Андрей ее половинка. Просто потому, что претендентов больше не было. И она очень надеялась, что на этот раз это не выдумка ее нездорового разума.
В эту ночь на улице шел снег, тучи затянули небо, отчего звезд не было видно. Только время от времени выглядывала луна, одаривая первый мир своим холодным светом, в луче которого переливались серебряные снежинки.
– А я рада, что моя сила не пропала и теперь она у Саши, – поделилась Лана с подругами, выходя из ванной и на ходу заплетая косу.
– Я тоже… – мечтательно протянула Лиса, на миг забыв от том, что «Рома с Лисой не половинки».
– И кстати, мы полные идиотки. Надо было предвидеть, что силы перейдут к нашим половинкам, и приготовиться к этому. Ведь исчезнуть просто так они не могут, – заметила Лана, присаживаясь на край своей кровати.
– Меня тошнит от вранья Трезубцу, – поделилась Джен. – Мне хочется им все рассказать, ведь они нам не чужие…
А Фера в это время смотрела на себя в зеркале и молилась, чтобы предположение Лисы оказалось ошибочным, потому что у нее душевные силы уже были на исходе из-за постоянного нахождения рядом с Мурановым.
Глава 5. Мы устроим вашу личную жизнь
Все каникулы Стихии потратили на то, чтобы научить Сашу и Рому сносно пользоваться силами Ланы и Лисы. А это больше всего не нравилось, как ни странно, Диме, у которого на каникулы были грандиозные планы, а вместо этого его друзья целые дни проводили на поле для полетов, в комнатах Трезубца и Бунтарщиц. Следующим пострадавшим оказался Рома, который хоть и с терпением относился к своей половинке, продолжающей напрашиваться на ссору, но не мог ее переносить весь день без перерыва.
Только Лана и Саша, кажется, получали удовольствие от совместного времяпрепровождения. Может быть, это происходило потому, что они не унаследовали неиссекающую энергию и желание поиска приключений своих родственников, а возможно, потому, что они таким образом пытались наверстать время, которое провели вдали друг от друга во время расставания.
Второго числа между Димой и Джен состоялся непростой разговор. Решив все прояснить наконец, Струницкая в этот день отправилась в столовую, где нашла обоих Покровских и Белянина. Саша вновь был привязан к стулу, но несмотря на это, похоже, продолжал подниматься над полом, потому что на коленях у него сидела Лана и в очередной раз объясняла, как пользоваться силой левитации.
– Вчера ведь все получалось, – тяжело вздохнула она, махнув подруге рукой.
– Потому что вчера мы тренировались стоя, в таком положении я умею летать с помощью браслетов. А вот взлетать и приземляться сидя или лежа мне не доводилось, – пояснил Белянин, выглядывая из-за спины девушки и выхватывая у нее из тарелки кусочек мяса.
– Саша, для этого есть вилка! – ударила Покровская его по руке.
Джен заняла место около Димы и почувствовала себя неуютно рядом с ним. Парень ненадолго отвлекся от нового рисунка и улыбнулся ей.
– Как дела? Новых сюрпризов не предвидится? – поинтересовался он, возвращая взгляд к листу бумаги.
– Как знать, – уклончиво ответила девушка, отпивая из стакана чай.
– Это точно. С вами никогда нельзя сказать наверняка, – ухмыльнулся Покровский, пальцем размазывая карандаш. – Ты почему такая напуганная? – спросил он, отводя картину от глаз и рассматривая ее издалека. На этот раз на ней был изображен салют на ночном небе. – Как тебе моя мазня?
– Как всегда, прекрасно, – ответила Джен. – И я не напуганная, тебе показалось.
– Ну, это хорошо, – ответил безразлично Дима, перелистывая несколько страниц в своем альбоме и передавая его Джен. – Нравится?
– Это я? – удивилась девушка, глядя на зарисовку собственного портрета, где она сидела на большом нечто, напоминающем трон. На ней было платье с пышной юбкой, которая переходила в шлейф.
– Да, – кивнул Дима. – Листай дальше.
Далее обнаружились остальные Стихии вокруг того же трона и в подобных роскошных платьях. На зарисовках угадывалась только композиция, ни лица, ни платья, ни трон не были прорисованы.