– Лена, – поправилась Чума.
– Я? – поразилась принцесса.
– Стихии тебя послушают.
– Да с чего ты взяла? Смею напомнить, что я не последнюю роль сыграла в их преждевременной кончине и… что-то еще было… Ах да, помогла уничтожить училище, в котором были их семьи, половинки и друзья!
– Но теперь благодаря Еве они живы, а ты всегда была мастером заговаривать зубы.
– Да тут даже я бессильна. Я сама забрала сына, лишь бы он не оставался около Стихий. Побоялась, что через него они будут манипулировать мной… Кирилла бы тоже забрала, если бы могла.
Теперь Рею стало, наконец, понятно, что все эти дни в его замке делал Денис. И почему с его сестрой всегда так? Неужели сразу нельзя было объяснить, что она боится за сына? Он бы понял… ну или попытался бы.
– И вообще, Стихии сразу потребуют вернуть второй мир, – заметила Лена.
– А это совершенно недопустимо, – завершил мысль за сестру Рей. – Оттуда идут основные поставки сырья, продуктов и медикаментов. Да и многие семьи Бессмертных перебрались туда. Если они вернутся, то останутся без домов.
– Как это ни неприятно признавать, но я на стороне отца, – сквозь зубы согласилась Нара. Она всегда была против войны с Защитниками, и именно из-за этого Рей никак и не мог наладить отношения с дочерью. – Но я знаю, кого назначить регентом.
– Кого? – После кандидатуры Джен худшего претендента, по мнению Рея, быть не могло.
– Меня.
Хоть и самый ярый противник всех его начинаний, но хотя бы не Джен. А с собственной дочерью еще можно попытаться договориться. Ее он, по крайней мере, не сжигал заживо.
– Я опекун Джины и ее дочь. Я идеальная кандидатура.
– Ты? – с сомнением переспросила Чума, но задумалась.
– Мне надо все обдумать, – не спешил принимать решение Рей, откидываясь на спинку кресла и рассматривая собравшихся женщин.
Каждая со своим характером, со своими амбициями и мыслями. И у каждой свои претензии к нему. Практически настоящий семейный совет, и объединяет их всех, что приятно осознавать, не жажда власти и могущества, а любовь к третьему миру. И все они в той или иной степени поддерживают его. Даже Чума, как оказалось, хочет, чтобы он остался на троне и защитил третий мир от жажды мести Стихий.
– Я тоже хочу подумать, – кивнула Чума.
– А я не хочу, – призналась Ева, и все четыре пары глаз обратились к ней, но, похоже, только Рею хотелось поинтересоваться: «Потому что нечем?» – Это опасно, у Нары нет сил, а аристократы очень коварны. Они решат, что она хочет перехватить право наследования у Джея. А тех, кто его поддерживает, очень много, ее попытаются убить.
Оказалось, что думать Еве было чем. Вот только, похоже, ей это запрещалось делать, потому что Нара тут же шикнула на мать, как до этого делала Чума:
– Мама, молчи. Ты просто ничего не понимаешь.
– Да? – удивилась Ева и смутилась. – Извини.
Рей наблюдал за реакциями женщин. Нара настойчиво подавляла мнение Евы, Чума тоже смотрела на нее как на неразумное дитя, одна только Лена хитро улыбалась, но и слова в поддержку матери, которая попыталась защитить ребенка, не сказала. А вот Ева на самом деле поверила в то, что сказала глупость, и застеснялась собственного мнения.
«Я знаю, что вы все думаете обо мне. Мне тетушка рассказала, что меня считают дурочкой. Тетушка говорит, что я должна привыкнуть, что меня никогда не будут воспринимать полноценной», – вспомнились Рею слова Евы, а затем и ее поведение в Даркнессе, когда он считал ее Краснеей. Она была очень наивная, верила абсолютно всему, что говорили вокруг, редко понимала шутки, не различала сарказм и иронию. Она не была глупой, пусть несобранной, но не глупой. Но, похоже, ее подавляли всю ее жизнь. Неудивительно, что она сбежала от тетки и прибилась к нему двадцать один год назад. Он, по крайней мере, виделся с ней редко, и у него у самого не было времени хорошо узнать ее, чтобы начать пользоваться этим доверием. Наоборот, ему льстило, что она настолько ему предана, а оказалось, что она просто-напросто по-другому не умеет.
Словом, Еву очень умело заставили замолчать, Чума согласилась с Реем, что каждому есть что обдумать, и они с племянницей покинули кабинет, Лена сослалась на то, что ей необходимо проведать Дениса, а вот Нара задержалась. И стоило Волынской покинуть кабинет, как дочь короля тут же нагнулась над столом отца.