– Ах, какой же просторный и прохладный ветер у вас! –восхитился со вздохом Гам, раскинув руки в две противоположные стороны.
– Да, ты прав, – согласилась с его мнением Облачка, – но, если колдун Энстрепие услышит новость от своих приспешников и его, пострадавших из-за нас, троллей, что мы улетели из замка воздуха, а он, разумеется, узнает, нам несдобровать.
– Это как это? – задал вопрос Гам.
– Видишь ли, мы, все те, которые сохранили свой разум и которых не загипнотизировали, с приходом злого колдуна всё время жили по законам Энстрепия. Ежили, мы нарушим хоть один из его законов и правил, то наша страна и без того её пустынная природа будет постепенно уничтожаться до тех пор, пока мы не сдадимся, не будем пойманными и не станем рабами нечистых его сил.
– Какой кошмар, – устрашился Гам. Хоть он и знал, что будет происходить с их и его мирами, ему всё равно становилось от этих подробностей как-то не по себе.
– Пойдём лучше в главную каюту, там мы и поговорим, а то мне стало очень холодно от прохлады ветров, – предложила Облачка, которая в этот момент уже дрожала, обнявшая себя крошечными ручками.
Высокие мачты отсутствовали на палубе корабля. Корабль был устроен не совсем так, как все другие обычные, старинные суда. Чаще всего Гаму удавалось видеть их только на картинках своих книг. Посередине и по всей почти палубе стояла огромная каюта, где можно было входить многим пассажирам и туристам, как представлял в своих мыслях Гам.
Но это мнение было опровергнуто после того, как он и Облачка вошли туда. По расположенным предметам и мебели, легко было бы понять, что большое количество людей не уместилось бы в таком тесном, даже самом большом месте того корабля. Эта каюта могла принадлежать только самому капитану, но его нигде не было. Впрочем, на корабле не было и его дружных, верных матросов.
В каюте капитана было также пыльно, как и в той тайной комнате замка, где Гам оказался в долгу перед новыми своими друзьями. На задней части, на стенке того пыльного помещения было широкое, прямоугольное, сетчатое окно. Перед Гамом твёрдо стоял большой, письменный стол, за которым присела в, слишком большое для себя, кресло фея Облачка. Слева и справа от него располагались две полки, наполненные книгами.
Фея, приняв своё нужное и нормальное положение для сидения, повернулась к Гаму.
– Ну, что же, теперь мы можем уже с тобой побеседовать. У нас в запасе огромное время, – сказала Облачка, с трудом подставив под себя книги.
Гам молчал первые, некоторые секунды и попеременно вглядывался в окно.
– Ну, задавай же вопрос, Гам, – ожидала Облачка.
– Да, точно, – посмотрел на фею, – У меня всё ещё осталось столько вопросов, да и то, в голове появляется больше вопросов, чем ответов.
– Так только говорят некоторые ваши люди, другие вообще не внимательно глядят на одну и ту же вещь с разных сторон.
Гам спокойно и тихо присел за капитанский стол напротив неё и, как только к нему в голову пришёл первый вопрос, он начал его мигом излагать.
– Не хочу вмешиваться в твои мысли, но скажи мне, что было с тобой там, когда ты чуть не упала без сознания? Ты сказала, что о ком-то или о чём-то вспомнила.
Облачка от этого вопроса просто застыла и, промолчав за маленькое время, стала отвечать на него.
– Мне показалось, что ты будто к нам всем близкий человек и что я где-то тебя видела, когда взглянула на твой си… То есть на твоё… эээ… лицо.
– Я понимаю тебя, мои родители тоже на прогулке по городу и нашему селу изредка смотрят на лица незнакомых людей и уже, вспомнив кого-то из своих родных и близких, пытаются крикнуть им вдалеке, но потом оказывается, что они были не правы.
– На твой первый вопрос я уже ответила, теперь моя очередь, – взялась спрашивать Гама, Облачка, – Перед тем, как отправиться в наш путь и согласиться мне помочь, тебе было больно, когда я плакала?
– Ну, конечно да, фея, – вспомнив и об этом, ответил он, – Я же не мог тебя и всех вас просто так оставить. Я сделал это не только для спасения вашего и моего мира, а потому что мне не хотелось, чтобы среди меня счастливого и радостного оставались только люди печальные и грустные. Или ты думала, что всех многих людей из моего мира можно запросто принять за плохих?
– Нет, конечно, тогда бы у нас не оставалось не единого выхода на наше спасение, – подумав и покосившись на стол, сказала Облачка.
Подлетев к Гаму и вися в воздухе перед его лицом, она посмотрела на него. В её глазах сосредотачивалось полное спокойствие и высокий, уверенный дух. Затем, когда Гам стал молчать, ожидая окончания её тихой речи, она, всё ещё смотря в его голубоглазые зеркала души, сказала слова благодарности: