– Ах, я так счастлива, что нам удалось вернуть немного гармонии в наше родное Царство Воздуха! – восхитилась Облачка и с особой осторожностью спрятала палочку в карман розовато-фиолетовой платьице.
– Да уж, не зря постарались мы, – добавил светло-кудрявый летописец и положил правую руку на левое плечо Гама, извлекая из этого лишь хорошее.
– Верно, – согласился с этим тот и тёпло взглянул на остальных.
Радушный период длился не очень долго. Приветствовавшая снова близкую к ним звезду, Облачка не прекращала резвиться вокруг двух мальчиков. Словно падающей звездой она олицетворяла уверенность, которую нельзя было выхватить очами. Вскоре к ожиданию она перестала хлопотать крылышками и, заметившая задумавшегося Гама, обратилась к нему.
С первых же минут тихого молчания Гам, решаясь перейти к основному их делу, начал:
– Я думал, что ты совсем пострадаешь от таких ветров и магии. Жуть как боялся. Не пугай меня так больше.
– А. Ну, ты и затрепыхался, – хихикнула Облачка, – Тебе не стоило тревожиться с Родосом. В благодарность алтарь просто отдал мне немного сил воздуха, и мои заклинания стали более мощными. Вот и всё. И ветры, посланные на меня и посох, не были столь плохими.
– По-моему, веселье, не подходящее для нас время, – продолжил он, и, услыхав его, Облачка приблизилась к его голове и затихла, – Вам не кажется, что солнце, хотя оно и есть, теплее и жарче греет. Или, к примеру, вода вовсе не делает собственного хода, и её нет. И нет дождя. Нигде не растут цветы и деревья. Ничего совершенно.
Веселье – не единственное из тех чувств, разящих нас делать нам непристойные, неосторожные вещи, позволяющие перевернуть даже всё у себя в голове, словно в своей комнате. Но оно даёт нам не то, чтобы делать бардак в нём, а чтобы тем самым отыскать и в злые времена то, что ты на самом деле живёшь, и это самое главное, и это в первом случае и есть хорошо. Потому что тогда если ты возьмёшься сам за дело, то все лавры успеха последуют за тобой, и ты сможешь превратить тьму в свет, а собственного врага – в друга. Иначе если бы не происходило никаких войн, разрушений, потерь, поражений, печальных историй, то смогло бы всё живое доказать свою истинную в чистом виде любовь и дружбу к тем, с кем они так сильно связаны нитью.
Выслушав Гама и задев ладонями его щёки, Облачка объяснила:
– Мы ещё не закончили всё. Это лишь первый алтарь, который открыли и отпустили на волю духа воздуха. Нам стоит сейчас отправиться и к остальным, Гам, чтобы те заработали. И тогда настанет баланс и других элементов природы: огня, земли и воды.
– Кстати, о стихиях, – вдумчиво зашёл в разговор Родос, держа худыми пальцами подбородок, – К какому следующему Царству Волшебной страны мы доберёмся?
Уйдя вглубь себя, Гам, Родос и Облачка поминутно почесали лбы, извлекая из нынешнего вопроса выборный ответ.
Вдруг неожиданно за ними начал усиленно раздаваться ворчливый ор, низкие нотки которого являлись крайне знакомыми. На слух они были грубыми и басовитыми и шли неподалёку от замка воздуха. Чем чётче трое слышали их, тем точнее можно было предвидеть, что в эту минуту на них нападёт стража горбатых троллей, деспотов, которых они ранее усыпляли сонным порошком, и от которых они и улетели на летучем корабле. Огромные шаги, вооружённых мечами и копьями, созданий грозно вздрагивали обсушенную землю. От их грохота камни и камушки, валявшиеся на ней, прыгали и заметно скакали с места на место. Сердца трёх беглецов учащённо бились.
Казалось изначально, может быть, это всего-навсего землетрясение всколыхнуло континент. Но, увидав, как тролли постепенно набегают на поле сечи, они стали поздно принимать предчувствие их.
Снявшие с себя оцепенение ужаса и, отлипнув от сухой, жёлтой травы, Гам и его друзья загнали беседу в будущее. Так и не решив, куда лететь, они ринулись к воздушному шару, обойдя активированный ими алтарь. Нырнув в корзину, сплетённую из прутьев, и не забыв ничего важного, что могли оставить под горбатыми носами стражи, они упруго дёргали тросы.
Отлетая медленно от края континента, сетчатый шар мог быть словлен врагами на расстоянии трёх метров. Поглядев перед ними, Родос даже весь побелел от одного взгляда и стал быстро крутить вентилятор; толпа троллей выстраивалась в мост, состоявший из групп, чтобы ловко прыгнуть и зацепиться за корзину.
Заработанный летописцем, пропеллер свистом кружился вокруг собственного центра, шатко сбиваясь с темпа. Как ни в чём не бывало, под низом розового шара возрастал во многом и его вес, считая и косматых, полукаменных великанов. Те никуда не хотели отпускать беглецов, которых они так удачно выследили и по приказу Энстрепия пытались взять, во что бы то ни стало.