– Мы что, мятые булочки есть будем?
– Съешь, не подавишься. Они такие вкусные, не заметишь, что косые, – хмыкнула Лиса.
– Кто косой? – послышался веселый голос за спинами девушек, и те обернулись. За разговором они не заметили, как шум в столовой стих, а Марина подобралась еще ближе.
За стол Стихий садились Саша и Дима с подносами в руках. Девушки мигом уставились на них, отмечая самые незначительные детали. У Саши подол рубашки был немного разодран и несколько капель крови на вороте. У Димы рукав был в подозрительных бурых пятнах и губа разбита. И еще оба грязные, но вполне адекватные и в столовую явились вместе.
– Ланка, двигайся! Я такой голодный, что сейчас съем тебя! – заявил братец Покровской, опускаясь на свое место между сестрой и Джен.
Саша тоже занял свой стул по другую сторону от Ланы, сразу откусывая половину пирожка. Покровская боязливо сглотнула, не зная, чего ждать от парней, которые вроде бы и вели себя как всегда, но, с другой стороны, вчера разнесли дом.
– Как дела? – ненавязчиво спросила Лиса, перелистывая страницы журнала. Марина пересела за соседний столик и что-то застрочила в любимом блокноте.
– Холодно, сыро и темно, – отчитался Покровский, хлюпая носом. – По-моему, я простыл.
Лиса хмыкнула.
– Как бабушка? – тут же поинтересовался Дима, обращаясь к Лане.
– Не показывайся ей на глаза, – посоветовала Джен, видя, что подруга сейчас не в настроении поддерживать дружескую беседу. – Либо она тебя убьет за дом, либо ты ее убьешь своим поведением. – Дима кивнул чересчур серьезно и снова принялся за завтрак.
Несколько минут слышалось только звяканье вилок о тарелки, чавканье и шелест страниц журнала.
«Как дела?» – от голоса Белянина Лана чуть не подскочила на месте. Он удивленно поднял на нее глаза. В разных мирах сила, соединяющая их сознания, не действовала, поэтому раньше она не слышала его мысли и успела отвыкнуть.
«Нормально. Это не я вчера устроила драку. Что произошло?» – спросила она, проклиная свою силу, которой не хватает на то, чтобы рассоединить эту связь.
«Ты еще завой в голос, – донеслась до нее слабая мысль Белянина, которая ей не предназначалась. Судя по всему, он услышал ее мысли об их связи и своей силе. – Да ничего особенного. Немного повздорили… Ничего особенного».
Лана недоверчиво на него взглянула. Он тоже поднял на нее глаза, полные ярости, которая так и не проскользнула в его мыслях. Девушка тут же отвела взгляд, потому что Дима вдруг резко приобнял сестру за плечи и стал интересоваться, как у нее дела.
– А как они могут быть, по-твоему?
– Отлично?
– Лучше некуда, – прошипела зло сестра.
– Я так и знал! – улыбнулся доверчиво Покровский, и все усиленно стали делать вид, что не услышали со стороны Саши злого шипения: «Олух». – И у меня отлично! И у Сашки хорошо!
– Я рада, – прошептала Лана неуверенно, боясь того, что происходит между парнями.
– И Сашка рад. Да? – Дима оттолкнул сестру к столу и оскалился в сторону друга белозубой улыбкой.
– Безмерно.
– О боже, куда я попала? У всех все хорошо и отлично. Одна я несчастная, – вздохнула Лиса, рассматривая листочек с ответами на вопросы теста.
***
Ольга Сергеевна стряпала пельмени на кухне, когда замок входной двери щелкнул.
– Мам, я дома, – послышался голос любимого и единственного сыночка с порога. Женщина, тут же подхватив полотенце и вытирая руки на ходу, вышла в коридор. Ромы в нем уже не было, зато в углу валялся его рюкзак.
– Как дела у мальчиков? – спросила Ольга Сергеевна, заходя в комнату сына.
– Дураки они, и это не лечится, – пробормотал Легков, включая компьютер.
– Ну зачем же так о друзьях? – всплеснула руками женщина и быстро перевела разговор на интересующую ее тему: – А Аленочку ты видел?
– Угу.
– Пирожки передал?
– Угу.
– Понравились?
– Угу.
– Ну я и рада. – Ольга Сергеевна с умилением глядела на спину сына, который что-то быстро печатал на клавиатуре. – Если что, я могу и еще напечь… А сам-то будешь? У меня еще немного ягод осталось.