– Почему? Я довольно давно пытаюсь привлечь твое внимание. И если сначала я хотя бы удостаивался ненависти, то сейчас ты меня просто-напросто не замечаешь…
– Ты еще заплачь, – посоветовала Джен еле слышно, отводя взгляд в сторону от блестящих глаз Темнова.
– А ты этого хочешь? – усмехнулся Андрей, и его губы сложились в радостной улыбке, отчего Джен передернуло. Гораздо легче ненавидеть надменного принца, а не влюбленного парня, который искренне радуется встрече.
– Я была бы не против на это посмотреть… – ответила Джен, не в силах подавить улыбку.
– А что мне за это будет?
– А что ты хочешь? – тут же насторожилась девушка.
– Догадайся. – Губы Андрея скривила хищная ухмылка, а глаза блеснули, выдавая его далеко не мирные мысли.
– Если честно, уже боюсь тебя, – призналась девушка. – Вот думаю: может, твои слезы не стоят желания?
– Ошибаешься, мои слезы стоят золотых гор, – заверил ее Темнов, отталкиваясь от стены и подходя ближе. – Я же всего-навсего хочу, чтобы ты погуляла со мной где-нибудь час. А то у нас уроки еще не скоро начнутся, а Кара и Эд с Дэном где-то бродят.
– Какие плохие, бросили бедного мальчика…
– И не говори, – согласился Андрей, в очередной раз демонстрируя свой отличный слух. – Ты не против прогуляться?
– Ладно, пошли, – кивнула Джен, мельком глянув, на месте ли кольцо, которое выдали ей, как и остальным Стихиям, Бунтарщицы. Все-таки проверять его силу гипноза на себе не хотелось. Точно так же, как и то, читает ли он мысли или нет. Хотя этой силой, как поняла Джен, Рей не любил пользоваться.
К удивлению девушки, Андрей повел ее не к алее перед главным корпусом или к озеру, где обычно проводили время парочки, а наверх…
– Куда мы? – спросила Струницкая, когда Андрей нажал на кнопку пятнадцатого этажа в лифте.
– На крышу, – ответил ей Рей. – На улице слишком много моих обожательниц… Меня здесь очень любят, – самодовольно добавил он, и Джен не удержалась от сравнения его с Покровским. Тот тоже обожал внимание к собственной персоне.
– Не сравнивай нас, – тут же разозлился Андрей, и его улыбка исчезла.
– Прости…
Парень хмыкнул и вышел из лифта, ухватив Джен за руку. То ли для того, чтобы она не сбежала, то ли просто показывал дорогу. Девушка снова заводить разговор не стремилась, подчинялась его командам и не вырывала руки, чувствуя, что парень резко разозлился. Приятно было узнать, что хоть что-то не изменилось: Темнов все еще ненавидит Покровского.
– Вот! – выдохнул Андрей, когда они выбрались из здания.
Джен осторожно вышла на крышу и тут же вскинула голову вверх, к чистому утреннему небу с белыми пушистыми облаками. Андрей подвел ее к краю крыши, и она увидела впереди главный корпус с множеством башенок, каждая из которых была выполнена в своем неповторимом стиле одной из стихий. Она увидела маленьких человечков-учеников, крики которых доносились до них. Впереди девушка, к своему удивлению, заметила подругу, сидящую на скамье и подогнувшую под себя ноги.
– Смотри! Это Лиса! – радостно выдохнула Джен, указывая на Белянину.
– Без тебя я бы ее не узнал, – признался Андрей, недолюбливающий Белянину больше всех остальных Стихий.
Джен была вынуждена согласиться с Темновым. Лиса выглядела непривычно для себя. Волосы ее были заколоты в неряшливую шишечку, а поверх летнего платья надет Ромин серый свитер с длинными рукавами, которые Белянина закатала до локтей. К тому же Лиса была занята непривычным для себя делом – она что-то читала и делала заметки в блокноте.
«Приветики, а я тебя вижу», – подумала Джен, касаясь сережки.
«Поздравляю, – хмыкнула Лиса, и ее маленькая фигурка поправила волосы. – Я думала, ты с Темновым подольше задержишься. Но если уж он тебя послал, иди сюда. Будешь помогать».
«Не могу. Я все еще с ним. Мы на крыше. Только не смотри, – предупредила Джен, прежде чем Белянина успела вскинуть голову вверх. Вместо этого она прищурилась на солнце и почесала голову так, словно задумалась. Андрей ничего не заметил, а Джен вновь восхитилась способностью подруги выйти сухой из любой ситуации. – Что делаешь?»
«План выстраиваю. Потом расскажу. Ты с Темновым – вот пусть он тебя и развлекает. Не отвлекай меня. Я очень занята», – с этими словами Лиса снова склонилась над книгой.