Выбрать главу

За это время Муранов почти не изменился. А вот Фера значительно выросла, что, судя по всему, не скрылось от глаз парня, пристально разглядывающего девушку с ног до головы. Фера нервно дернула подол юбки, проклиная себя за то, что не оделась скромнее, чего не делала уже очень давно, поддерживая в некотором роде вызывающий, смелый стиль Четырех стихий.

– Как дела? – спросил Муранов, заставляя Феру перевести взгляд от створок лифта, которые она до этого гипнотизировала, заклиная, чтобы те быстрее раскрылись.

Никита оставался все таким же красавцем. Высокий голубоглазый блондин с широкими плечами, загорелой кожей, четко очерченными скулами, длинными ресницами, сжатыми губами. От идеальности его внешности даже становилось страшно. Должен же быть у человека хоть какой-то недостаток? Прыщ там на носу или обветренные губы? Даже Лиана, как оказалось, не без изъяна: зимой ее руки покрывались красной сыпью, и никакие кремы не помогали. Но этот человек выглядел потрясающе в любое время года.

Хотя, конечно, Муранов старательно маскировал свою конфетную внешность, влипая в пьяные драки и постоянно ходя с синяками и ссадинами на лице. Правда, раньше его стремление скрыть свою безупречную внешность было не так заметно, зато теперь он перешел на новый уровень, руша образ ангелочка. Никита сменил имидж. Кардинально.

Раньше он предпочитал классический стиль. Отглаженные брюки со стрелками, голубые и белые рубашки, начищенные ботинки, прическа а-ля «хороший мальчик»… А теперь волосы закрывали ему шею и уже не были приглажены гелем, а топорщились в разные стороны, словно после сна. Светлую рубашку сменила черная футболка, облегающая идеальную фигуру, брюки – черные мятые джинсы, ботинки – грязные высокие сапоги.

Обозрев все это великолепие, Фера пришла в ужас и отступила от него в сторону еще на несколько шагов. Никита это заметил и нахмурился.

– Нормально, – ответила девушка. – А у тебя?

Муранов некоторое время молчал, а потом, усмехнувшись, ответил:

– Хреново.

– А-а-а, – протянула Фера и снова с силой нажала на кнопку вызова лифта.

– Он от этого быстрее не приедет, – заметил парень и снова усмехнулся, но уже как-то печально.

«Хреново. – Аквилева переступила с ноги на ногу, недоумевая, зачем он это сказал. – И что теперь делать? Поинтересоваться, в чем дело? Но продолжать этот дурацкий разговор совсем не хочется. А если не спросить, будет невежливо?»

– Не хочешь спросить почему? – задал он вопрос, прислоняясь плечом к стене.

– Почему? – подчиняясь, повторила Фера. Муранов хмыкнул, но не ответил.

В этот момент двери лифта открылись. Никита пропустил Феру вперед. И, проходя мимо него, девушка заметила, как в его волосах что-то блеснуло.

«Ого, еще и сережка в ухе», – неодобрительно подумала она.

Оказалось, что это не единственный сюрприз. Зайдя в лифт, Никита повернулся к ней боком, чтобы нажать на кнопку первого этажа, и Фера уткнулась взглядом ему в предплечье. Там из-под футболки выглядывали босые женские ноги и перья. Дверь лифта закрылась, и Муранов снова повернулся лицом к своей соседке, а заметив ее взгляд, прикрыл татуировку рукой.

– Тебе не говорили, что рассматривать людей некрасиво? – неожиданно зло спросил он. Фера вжалась в стенку лифта, заметив его разъяренное лицо.

– Прости. Я не хотела, – пробормотала девушка, опуская глаза в пол.

Некоторое время спускались в тишине. Фера рассматривала узор пола, а Никита, нисколько не смущаясь и не следуя своим словам, – девушку, что ту очень сильно раздражало.

– Странно. При нашей последней встрече ты была смелее, – заметил он.

– День был нервный, – пробормотала Аквилева. Никита хмыкнул недоверчиво.

– Какой же это должен быть день, чтобы вывести мисс спокойствие и невозмутимость из себя? – поинтересовался он. Фера пожала плечами. – Что, опять будем ограничиваться односложными предложениями?

Девушка сглотнула и ничего не ответила. Никита фыркнул и повернулся к ней спиной.

«Отлично. Так и стой!»