– На стоянке? Ты видел? – удивилась Аквилева. – Это был брат моей подруги, с которой мы вместе учимся.
– Покровский? – со скепсисом спросил Никита, демонстрируя девушке отличную память.
– Нет. Это Саша, не Дима. Он брат другой подруги… – принялась Фера зачем-то объяснять, но вовремя заметила мрачный взгляд Муранова.
– И сколько же у тебя подруг?
– Близких – три.
– И у каждой есть брат?
– Ну… да, – усмехнулась Фера мысли о том, что если считать Андрея усыновленным, то и у Джен есть братик.
– Вау! Какие все богатые на родственников, – недоверчиво протянул Никита. – Слушай, а не большой ли процент в твоей Чехии русских?.. Причем из Москвы?
Муранов бросил злой взгляд на девушку и направился в свою комнату, полностью забыв о мотоцикле, о котором, собственно, и собирался говорить.
Глава 10. Разыгравшаяся драма октября
Ситуация в училище стремительно накалялась, что все сильнее волновало преподавателей. Раньше все ученики были поделены на три группировки: фанаты Темнова, фанаты Трезубца и нейтрально настроенные к обеим девушки и юноши. Теперь же между учениками начались настоящие войны, когда те узнали о распаде Трезубца.
– Это уже становится похоже на безумие, – возмущалась Анастасия Юрьевна на общем собрании преподавателей вечером, после уроков.
– Это не просто безумие, это поклонение! – полностью была согласна с коллегой полноватая женщина в строгом сером костюме. – У меня сегодня две девушки прямо на уроке подрались! Такого не должно быть в учебном заведении нашего уровня!
Возмущенных педагогов поддержали и другие преподаватели. Татьяна Витальевна, директриса школы, недовольно смотрела на своих подчиненных, которые теперь выясняли, кого надо исключить: Белянина или Покровского. И так живо обсуждали, что безумие из классов перекинулось в учительскую.
– Покровский из семьи потомственных Защитников, мы не можем просто так разбрасываться такими учениками! К тому же Покровские поколениями учились здесь, они стояли у истоков нашего училища!
– Саша превосходно владеет силой, он далеко не глупый и отлично показывает себя во время всех соревнований! И здесь учится вся его семья! – возразила молоденькая преподавательница философии.
Татьяна Витальевна тяжело вздохнула, когда к спору женского коллектива подключился и мужской, состоявший в основном из тренеров, которые защищали одновременно обоих ребят, настаивая на том, что исключение – это крайняя мера, а сейчас еще не тот случай, чтобы ее применять.
Анастасия Юрьевна, участвовавшая в начале спора, теперь, как и Татьяна Витальевна, молча сидела и смотрела на все это безобразие, размышляя, что же такое происходит в училище, что теперь уже и преподаватели чуть не в драку лезут, споря о том, кто круче: Покровский или Белянин.
– Что делать? – спросила учительница истории миров, подходя к директрисе.
– Ничего, – тяжело вздохнула преподавательница. – Покровский и Белянин больше не дрались?
– Они, как утверждает эта их газета, – Анастасия Юрьева кивнула на лежащий на столе директора продукт трудов так называемых журналистов училища, – перестали общаться. Белянин попросил переселить его из комнаты Трезубца, и я на всякий случай отправила его вообще в другой корпус. Но в другую группу перевести того или другого, считаю, не лучший вариант. Слишком высокая планка у обоих. Они, может, и не блестящие ученики, но, боюсь, в более слабых коллективах они просто-напросто растеряют все свои возможности и перспективы…
– Я ничего не могу с этим сделать, Настя… – перебила подругу Татьяна Витальевна. – Ты ведь знаешь, я не раз и не два обращалась к третьей ступени с просьбой перевести хотя бы половину наших учеников в другие училища, но единственное, что они мне предложили, – это увеличение финансирования, новые жилой и учебный корпуса и лучшие преподаватели.
– Я не понимаю, зачем собирать столько молодых, перспективных Защитников в стенах нашего училища? Половина из них могла бы спокойно учиться в Первом.
– Я тоже не понимаю, – устало улыбнулась Татьяна Витальевна. – Мы уже в два раза превысили численность учеников, на которую рассчитано наше училище, но с каждым годом к нам поступают все больше и больше молодых людей. К тому же не просто наделенных редкими и мощными силами, но еще и чертовски талантливых. Мы бьем все рейтинги по числу сформированных группировок и столкновений между ними. Неприятности с Трезубцем и Темновым – это только громкие новости, которые у всех на слуху. А вот и более мелкие. – Татьяна Витальевна положила ладонь на стопку бумаг, лежащую на краю стола.