– Прячет? – переспросил Белый.
– Ну, да. А ты не знал?
– Нет. А почему меня не прячет?
– Ты же не чернокожий с голубыми глазами. Черный вообще, наверное, такой один на Эве (не считая фархаров, конечно), – довольно хохотнул Шах. – А ты шапку надел, и почти красавец. Уткнулся под ноги и, считай, простой смертный.
И тут Белый вспомнил, что Атонах, действительно, с самого раннего детства велел ему избегать взгляда с людьми в красно-золотом одеянии Ардала.
– А куда тебе Черный-то? – поинтересовался предводитель Скорпусов.
С момента, как Белый научился разговаривать, у него была почти жизненная потребность отвечать на вопросы, когда его спрашивали, даже если он был занят или спешил. Вот и сейчас, проигнорировать искреннее любопытство Шаха ему не удалось.
– Нам нужно забрать Ганса и бежать из Керибюса, – честно ответил Дамаск.
Какое-то мгновение Шах просто стоял и смотрел на мокрого с ног до головы паренька. Но все-таки не выдержал и рассмеялся. Придя в себя, он снова спросил:
– Так зачем тебе Черный?
– Я говорю правду! Мы уходим.
Главарь Скорпусов замолк, озабоченно посмотрев на Дамаска.
– Нельзя уйти из Гильдии! Атонах жестоко карает тех, кто его предает. Вам-то, конечно, вряд ли будет что-то серьезное, но вы все равно далеко не уйдете. Вороны найдут вас, где бы вы ни прятались! Да и на магии Черного вы далеко не уедете.
– Теперь не только Черный может колдовать! – с вызовом произнес маг.
– В тебе пробудилась магия? – повысив голос, удивленно спросил Шах. Дождавшись утвердительного кивка Дамаска, он задорно хохотнул и по-дружески хлопнул его по плечу, так что мальчик чуть не вписался в облупленную белую стену.
– Так это ж дико хорошее известие! Мне кто-то говорил, что ты раз в сто Черного сильней будешь. Теперь нам не надо будет так шухериться на вылазках!…
Но радость Шаха быстро померкла. На лицо его набежала туча.
– Куда ты там говоришь собрался?
– Точно не знаю. Надо с Черным посоветоваться. Скорей всего в Нуармутье. Сам понимаешь, Эссор, Ехаир, Фуа, Эсперант да и что дальше них не вариант. У Атонаха там есть свои связи, нас сразу поймают и отдадут Воронам, а если первые доберутся карберы султанов, мы и вовсе пропадем. Уж они-то с нами нянчится точно не станут, прямиком в пустыню Смертника и выкинут. Получается, что Нуармутье единственный вариант.
Пока Дамаск говорил, Шах внимательно слушал, смотря на мага со смесью злости и изумления, но как только он закончил, главарь Скорпусов дал выход праведному гневу:
– Белый! Какое Нуармутье!? Вас карберы нуармутьевского шаха проткнут своими пиками, стоит вам только нос у их мраморных ворот показать! Если вы даже и доберетесь до черного города, хотя вряд ли вы это сделаете…
– Почему?
– Потому что вам надо будет добраться до Эссора, а от него, через пустыню, уже и до Нуармутье…
– Можно ведь и по океану.
– Дурень! Как только вы сбежите, первым делом Атонах пошлет Воронов ко всем выходам из города, в том числе и в порты. Все корабли будут проверяться…
– Значит, мы сядем в Эссорском порту на корабль, – в который раз упрямо перебил Дамаск Шаха, загорелое до лакричного цвета лицо которого стало темно-бордовым от злости. – Там Атонах не имеет такой власти как здесь.
– Зато он имеет связь с главой керибюсской стражи, а уж он наверняка может договориться с эссорскими карберами. Скорей всего вы даже и в город не попадете, вас на самом входе скрутят и к Атонаху притащат. Если же вам все-таки удастся пройти через Эссор, то вряд ли кто-нибудь из капитанов захочет взять на свой корабль троих детей, от которых ни денег, ни пользы.
– Мы маги! От нас может быть много пользы!
– Лет через десять! – все громче звучал голос Шаха, так что прохожие, шедшие по улице Пекарей, стали оборачиваться и заглядывать в проулок, где спорили мальчишки. – В Нуармутье вас все равно никто не пустит! В черный город невозможно попасть без пропуска от шаха или его визиря!
– Откуда ты знаешь?
Предводитель Скорпусов высокомерно расправил плечи, выпятив грудь колесом, и презрительно поджал губы.
– Я до семи лет там жил, пока не отправился с отцом в Аром через океан, – гордо продекламировал он. – Наш корабль попал в шторм и разбился о рифы, вблизи Эссора. Там меня выловил местный рыбак. Его жена выходила меня. Я хотел найти отца, поэтому ушел от них. Но в кораблекрушении, кроме меня никто не выжил. Вернуться в Нуармутье я даже не пытался, каждому родившемуся там ребенку известно, что "выйдя раз ты за врата, не вернешься никогда". Без пропуска родителей, детям не войти в город. Без отца мне было туда не попасть. Чтобы как-то выжить, я начал воровать. Однажды, меня поймали карберы (я пытался стащить деньги из очень богатой ювелирной лавки). Сначала мне хотели отрубить руки, но один из легавых посчитал, что проступок мой заслуживает более жестокого наказания, и предложил закопать меня по шею в пустыне, чтоб Илар поджарил меня до румяной корочки, а стервятники выклевали мои глаза. Они так и сделали. Но меня вовремя вытащили Вороны Атонаха. Им рассказали о том, что я позарился на лавку богатого ювелира, и это пришлось проклятым вербовщикам по душе. Они притащили меня в Керибюс, где я продолжил дело, начатое в Эссоре, но уже под присмотром Гильдии. Атонах разглядел во мне того, кем я являюсь и через год поставил меня во главе Скорпусов.