— «Клен», «Дуб», «Граб», вперед!
«Граб» — это касалось их.
— «Клен», «Дуб», «Граб», вперед!
Он слушал как зачарованный, и ему казалось, что последнее слово, зашифрованное название танкового взвода управления, девушка выговаривала более мягко, тепло и сердечно.
— «Клен», «Дуб», «Граб»… — только теперь он словно очнулся и быстро переключился на танковое переговорное устройство. Все четверо услышали последнее слово: — Вперед!
Григорий выжал сцепление, включил первую скорость, плавно начал снимать ногу с педали сцепления. Янек почувствовал, как натянулись гусеницы, как дрогнула вместе с ними масса стали. Через прицел он увидел сначала зелень листвы, просвеченную солнцем, потом мигание света, и наконец весь кружок прицела залило сиянием — танк выехал на поле.
Их обошли остальные машины, впереди клубилась пыль. Шли ходко, чтобы догнать передние машины. Механик переключал скорости, прибавлял газ. Когда они входили в пылевую завесу из мелкого, поднятого в воздух и взвихренного песка, скорость возросла до сорока километров. Сбоку, с левой стороны, показались фигурки трех солдат, тащивших станковый пулемет. Саакашвили резко потянул рычаг на себя, чтобы не наехать на них, свернул чуть в сторону и в окончательно сгустившейся пыли вынужден был убавить ход.
— Невозможная пыль, скорость маленькая, — услышали все его короткую информацию.
— Внимание, белая тесьма правее, — предупредил голос Семенова.
— Она справа, вижу, — подтвердил Григорий.
Танк вздрогнул, переезжая через окоп, выехал на луг, и только сейчас они увидели остальные машины метрах в двухстах впереди. В интервалах между ними короткими перебежками продвигались пехотинцы. Атака развивалась немного левее.
Григорий хотел изменить направление, но луг оказался пересечен рвом, и он продолжал вести танк прямо, высматривая удобное место для объезда. В это время ров, как назло, поворачивал вправо, вынуждая еще больше отклониться от направления атаки в сторону низкого темно-зеленого луга, заросшего татарником. Сочная, буйная зелень наводила на мысль о болоте.
— Внимание, перед нами вода, — спокойно произнес командир. — Перейдешь через ров левее?
— Надо остановиться и посмотреть.
— Времени нет.
— Разреши тогда перемахнуть через него с ходу, — попросил Григорий.
— Разрешаю.
Машина стала разворачиваться влево. Правая гусеница подминала траву, вдавливала ее в землю. Взревел мотор, преодолевая боковое сопротивление, и танк пошел прямо на ров. Скорость была небольшая. Но раньше чем гусеницы коснулись противоположной стенки рва, машина осела и, ударив передом, подмяла под себя груду земли. Попробовали еще раз выскочить с разгона, но гусеницы только исколошматили всю траву. Танк сел на брюхо и замер. С минуту еще бессильно вращались ведущие колеса, скребли по гладким колеям траки.
Семенов подал команду:
— Мотор — стоп! Механик — на месте, остальные — из машины!
Нижний люк был заблокирован, и они один за другим выбрались через верхний, скользнув по броне на траву, в грязь. Хотя бой был не настоящим и никто не стрелял, Василий с самого начала учил своих подчиненных выходить из машины только таким способом.
Укрываясь за танком, они сняли буксирный трос. Елень ухватился за толстое дубовое бревно, которое они возили с собой, закрепляя на крыле, и потащил его к переду танка.
Действовали молча: каждый знал, что ему делать. Не впервые приходилось им вытаскивать машины из болота. Бревно нужно было сейчас прикрепить тросом поперек к обеим гусеницам так, чтобы оно не сорвалось под тяжестью тридцати тонн. Все это приходилось проделывать, лежа на траве. Когда со всеми приготовлениями было покончено, поручник поднялся и, встав напротив люка механика, показал обеими руками, что можно ехать.
Зарокотал мотор. Отбежав в сторону, они смотрели, как медленно начинают ползти гусеницы, вдавливают бревно в грязь, тянут его под себя вниз. Прошла минута, и уже казалось, что и это не поможет, как вдруг дрогнула антенна на башне, сама башня, мотор заревел басом и стальной зверь двинулся сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее вверх и вперед.
Елень забежал вперед, подождал, когда Семенов подал ему знак, что бревно появилось сзади, сложил перед собой руки крест-накрест, и танк остановился.