Не было никаких больших проблем.
Рязанов. Это в Москве происходило? Влади. Да, да, да. Во Дворце бракосочетания. Ну, как все советские люди, пошли, женились и ушли. Было два свидетеля: Сева Абдулов и Макс Леон — это корреспондент «Юманите» в Москве. Да, это он, кстати, повел меня в театр первый раз.
Рязанов. Понятно. Это именно ему, значит, мы всем обязаны.
Влади. В каком-то смысле, да. Но я думаю, что я бы встретила Володю все равно.
Рязанов. То есть вы считаете, что раз на роду написано, то пересечение должно было бы произойти?
Влади. Я ничего не считаю, я совершенно неверующая, у меня нет ощущения, что судьба есть какая-то. Но я думаю, что раз я жила год в Москве, я обязательно бы его встретила где-то как-то.
Рязанов. И за этот год вы вернули себе знание русского языка и стали понимать его песни?
Влади. Нет, я все понимала. Но я не могла понимать все подтексты, понять, в чем дело, про что он поет. Тем более в то время он больше всего пел такие шуточные песни, блатные песни. Его репертуар в шестьдесят седьмом году— это совершенно другое, чем то, что он пел в конце жизни.
Рязанов. А свадьбу где отмечали?
Влади. В Грузии… Нам устроили колоссальный пир.
И мы сидели семь часов за столом… Но мы не пили…
Рязанов. Это в Тбилиси или где-то?
Влади. В Тбилиси, да, в квартире, такой чудесный пир. Потом мужики замечательные пели. Ну, а потом мы были на теплоходе «Грузия», у капитана Толи Гарагули. Мы делали такую поездку, это было наше с Володей свадебное путешествие на теплоходе.
Рязанов. А дальше началась совместная жизнь. Вы популярная актриса, которая должна работать во Франции.
Он артист театра и кино, здесь играет в театре, выступает, снимается. Как протекала ваша жизнь? Вы там, он тут — как это происходило?
Влади. Ну как это происходило? Мне нужно было иметь очень хорошее здоровье. Потому что я ездила туда, и обратно бесконечно. Он шесть лет не ездил во Францию.
Не пускали. И было очень сложно для меня, потому что у меня трое детей, к тому же сыновья. И работа, и надо было продолжать быть актрисой, потому что нельзя все бросить и сидеть на месте. Жизнь была очень такая сумбурная. За шесть лет я ездила подряд несколько десятков раз туда-обратно.
Рязанов. А в связи с этим не было ли разговоров у вас о том, что, может быть, имеет смысл вам переехать в Россию или ему переехать во Францию? Вам же, наверно, хотелось быть рядом, быть вместе.
Влади. Нет, вы знаете, мы с первого же дня поняли, что мы будем жить так, как жили. В конце концов, он имел свою жизнь, я — свою. Но у нас была душевная связь, конечно. И мы общались ежедневно по телефону, благодаря, я должна сказать, чудесным телефонисткам советским. Рязанов. Подолгу разговаривали?
Влади. Ну, очень долго, очень долго. Нас просто забывали, к счастью, и мы говорили.
(Один из друзей Владимира Семеновича, сценарист Игорь Шевцов, начиная с момента, когда Высоцкого не стало, огромное количество сил и времени отдал поиску видео- и киноматериалов, где был снят поющий и разговаривающий Высоцкий. Очень много материалов он предоставил и в передачу Н.Крымовой и в нашу. В том числе он раздобыл очень редкий кадр. Когда Высоцкий был в гостях у актрисы Л.Максаковой, ее муж вел любительскую киносъемку. И, в частности, был снят кадр, когда Высоцкий разговаривал по телефону с Мариной Влади. Обычно такие бытовые кадры остаются за пределами внимания профессиональных кинооператоров. И, несмотря на то, что техническое качество кадра было неважное, мы его включили в передачу. Высоцкий. Ну что, моя ласточка?.. Ну, Маринчик, я даже не знаю… Про что? Ну? А-а-а… Что ты говоришь? А где вы были?.. Да? Ну и больше ничего? Ну, в общем, что и что?)
Рязанов. Заработанные деньги уходили на оплату разговоров?
Влади. Да, и на самолеты. Вообще, очень все это было сложно. Но мы рассчитали, что мы все-таки больше живем вместе, чем большинство советских актеров, например. Потому что я часто бывала тут. А потом Володя стал ездить ко мне во Францию. Так что в итоге мы все-таки жили вместе примерно восемь месяцев в году. Много.
Рязанов. Скажите, пожалуйста, а Володя был ревнив или нет?
Влади. Да, и я тоже.
Рязанов. Понятно. И это проявлялось достаточно бурно или, так сказать, подспудно?